отпер дверь, и попытался что-то произнести, на что Зинард вытолкал мальчика в коридор, осмотрел комнату и запер дверь, тотчас прогнав мальчика с этажа. Тот так расшумелся, что краска со стен начала отходить, а с тем и ускоренно осыпаться.
Ги шустро пробежал по коридору, выскочил на лестницу и мигом спустился на первый этаж, где услышал бессовестную критику в адрес своей вменяемости от невыносимой сплетницы Гохалмы Ваттрук, жены скряги домоправителя. Следом отдышался, успокоил мысли, утешил настроение и спокойно вышел на крыльцо, бойко хлопнув тугой дверью.
– И что теперь делать? – озадачился мальчик, усевшись на широкую перекладину. – Надо быть к этому месту поближе, вдруг родители приедут. – подумал, смотря по сторонам причудливой, невзрачной и неухоженной улицы.
Спускаясь по лестнице, старичок зевал, чихал и бормотал чего-то. Он был крайне возмущен Неквуртами, ведь они ему не заплатили за пару недель, а как просили его впустить их, сдать чудную квартирку с впечатляющим видом из окна. Подскочив к женушке, мужчина швырнул в нее ключ и вычурным рвением побрел к себе в квартиру, коя расположилась прямо за стойкой, то чтобы съесть любимого борща и пересчитать неуклюжие монеты, которыми только что обделил сдержанных квартирантов.
Гохалма посмотрела на входную дверь, цыкнула от ненависти и тут же спрятала ключ в высокую тумбу, которую незамедлительно заперла на крючок. Поправив мятое, в заплатках, шитое потемками сливовое платье, женщина взбила выпирающие солнечные лохмотья из взъерошенного пучка и живо ринулась к мужу.
– Ну и неприятность. – произнес Алдо, топая по лужам.
Мальчик уже в стороне от угрюмого дома, тот чересчур опечален, продвигается медленно к неизвестным высоткам, от которых в его грудной клетке мгновенно существо – душу воротит. Гримаса на лице гласит о безысходности, робеющее дыхание шепчет о пульсирующих переживаниях и диком страхе, но прохожих это не интересует, тех то всего 3 человека, двое из коих наслаждаются ревущей погодой, отчаянным ветром и грязным небом.
– Фалотта опаздывает. Поскорее бы вернулась, этот злачный район душе неприятен! – выговорила Милерна Куджус, задвигая ставней павильона дрожащее зеркало в полный рост.
Остановившись на мгновение, кажется, Ги услышал рычание, вдруг соскочил с дорожки и брякнулся в низкий отток, где тут же начал громко кричать, тревожась за свою жизнь.
Тем временем за девочкой наблюдали двое, мужчина в сером плаще, белых ботинках, шляпе, и странная дама в парике, рыжих туфлях, юбке, красном платке, блузке и бронзовом плаще. Первый весьма неприметен, но другая, походившая не на человека, вела себя вызывающе, помимо того, что ноги ее распухли, шея трещала, губы чем-то текли, а глаза ежесекундно закатывались, дергала левым плечом, качала головой, шевелила пальцами и поправляла осыпающиеся уши. Они стояли на другой стороне улицы, через дорогу, возле перекошенной доски с потрепанными объявлениями и шептались.
