приблизилось к нему и тут же отперло дверь, затем ударило мальчика в пупок, что-то издало и следом направилось обратно к дыре в стене.
– Нечего прятать их, магию в тебе не почуять трудно! – гаркнуло создание, вернувшись на место.
Ги скорчился от боли, но все же прошел внутрь ароматного помещения, ведь в нем кто-то громко говорил, с тем варил что-то вкусное. В зале, того встретили электрические свечи и приятная сухость, прикрыв дверь, мальчик увидал с пару сотен потрепанных сиреневых кресел, впереди которых расположилась раздвижная фиолетовая сцена. Стены, пол и потолок были из сверкающего полотна, в коем так же что-то двигалось, наверное, точно такое создание оберегало жителей этого приятного местечка. Занавес, как и рамы со стеклами были белыми. В груди Алдо что-то двигалось, оно с усердием сопротивлялось влиянию его души, а на вишневом ковре, по которому тот последовал в спешке, проступили 6 теней, прямо позади него, те двигались не столь равномерно.
– Я приближаюсь, не пугайтесь. Мне открыли дверь! – проговорил тот, проходя в закуток за распахнутой шторкой по левую стену.
Поднимаясь по желтой стеклянной лестнице, Ги с опаской вслушивался в многоголосый гвалт нескольких существ, какой-то пессимистичной дамы и задорного юноши.
В закрытом театре Изумительных трагедий Юларвии Рухмуки, жены знаменитого Зимса, кою тот с сыном оставил негодующей бедности, а сам отправился биться со злом, было 3 этажа. На 1 находился зал, который теперь использовали для веселья и потехи старых номеров, 2 этаж вмещал кухню и столовую, кладовую со специями, зеленью, травами и уборную, а на 3 размещены несколько спален, ванная и гардеробная.
– Высокая домина! – подумал юный Неквурт, продвигаясь по белому коридору с синими ковром, люстрами, дверьми.
Тот продвигался к 4 двери, за которой и находилась кухня, именно от туда исходило 7 голосов. Чудища в тот момент репетировали старейшую сцену Многоликого ужаса повелителя кошмаров из драмы Завещанный сон, чересчур громко споря с женщиной, что отказывалась принимать роль Хозяйки страхов.
– Шодд, дитя предавшего нас упрямца, – дамочка не упускала случай, чтобы в очередной раз намекнуть сыну о скверной выходке его отца. – наложить тебе еще запеченных листьев Фитувы с удивительными, сочными, вкуснейшими языками ящериц? – поинтересовалась Юларвия, зная, что сынок ест лишь человеческую пищу, а той, что питаются колдуны и маги, не терпит с детства.
– Благодарю за предложение, но откажусь, ваш желудок крепче моего, питайтесь этим сами Мама! – выразил протест, впрочем, как и всегда, совсем не скромный, но добродушный Шодд.
– Налей себе хотя бы дивный легкий супчик из клювиков сорок, от птиц этих житья все равно нет. – произнесла дама, вдруг посмотрев на дверь.
За той скрипнула белая половица, на чей звук мгновенно выскочили 5 страшил и тотчас втащили внутрь съестной комнаты обездоленного мальчика, видимо от паники, ведь существа выглядели безобразно.
