у нас оперативка тут у самого…
– Погоди секунду. Там этот босяк, ну, Челкаш этот… ну, ты что-нибудь о самом следе мне сказать можешь? Это срочно.
– Что? Та-ак. Негативный изолированный след. Вдавленный на мягком грунте. К сожалению, сильно деформированный, к тому же основательно размытый, несмотря на все наши старания. Тот, кто его оставил, видимо, поскользнулся. Проехал всей стопой по грязи.
– Для идентификации он пригоден?
– Не думаю. Там ведь не менее двенадцати родовых признаков требуется. Столько не наберем. О том, кто его оставил, можно сказать, что он среднего роста. Это все, пожалуй.
– Значит, Вань, если я приведу подозреваемого, ты не сможешь сравнить его следы и…
– Вряд ли, я же сказал.
И тут Колосов задал свой вопрос, который так удивил Катю:
– А ты точно уверен, что это след человека?
– То есть как? – Егоров хмыкнул. – А чей же еще? Марсианина, что ли?
Колосов помолчал.
– Вань, я так понял: полной уверенности, ну, этих двенадцати родовых признаков у тебя ведь нет, так?
– Ну и что? Чей же это след может быть, как не человеческий? – Егоров кашлянул. – Ну ты, Никита, даешь, где-то вчера хорошо время проводил. «Алька Зельцер» принимай, помогает… говорят.
– Да подожди ты! Шуточки еще свои… Этот след похож на человеческий, так?
– Естественно, – Егоров говорил терпеливо, как заботливый отец, беседующий со своим умственно отсталым сыном.
– Но на все сто процентов сказать, что это человеческий след, ты, ввиду отсутствия ряда признаков, не можешь, так? – настаивал Никита.
– Я же сказал: след деформирован, смазан. Из него мало что выжмешь.
– Ну ладно. Спасибо, Вань. Извини, что задержал.
– Эй, послушай! А чей след ты хочешь там обнаружить?
Но Колосов уже повесил трубку.
Чей след! Скажешь, о чем думаешь все эти дни, – засмеют в главке. Или на комиссию пошлют – провериться: шарики за ролики не зацепились ли у начальника «убойного»? А то вместе с экземой от «нервов» и не то еще наживешь. Лучше уж пока помолчать.
Он вздохнул и выжидательно взглянул на Катю. А той только этого и надо было. Она взахлеб начала рассказывать ему обо всем, что вчера удалось сделать в Каменске. Колосов смотрел на нее, а в голове его вертелось давнее, детское: «Сорока-сорока, кашу варила…»
– Я после оперативки с Сергеевым свяжусь, – пообещал он. – Хоть здесь стронулось с нуля, и на том спасибо.
– Никита, а что там за след такой? – спросила Катя.
– Это по убийству старушки в Новоспасском.
– А почему нечеловеческий? – прошептала она, испуганно округлив глаза. – А чей же он?
Колосов сел, сцепив крепкие кулаки, уткнул в них подбородок. Сказать ей? Так она сразу туда кинется. Сенсацию будет из ничего лепить. Нет, лучше подождать.
–
