Если носитель будет подходящий, что тогда?
– Тогда действуйте по инструкции. Два первых пункта обязательны: осмотреться и ознакомиться с собственным телом. А после… после делайте что хотите, только останьтесь в живых.
Повернув голову, Одинцов бросил взгляд в зал. Техники исчезли, но медичка – кажется, ее звали Ольгой – все еще трудилась над саркофагом, подсоединяя к нему гроздья разноцветных кабелей. На балконе появился Шахов. Его окружали сотрудники чинами повыше – психолог Гурзо, Сидней Браун, Федор Борхонов, бурят, спец по рукопашному бою, и другие инструкторы. В задних рядах толпились ходоки, и среди них – Костя Ртищев и Вася Шостак. Ртищев, заметив, куда смотрит Одинцов, помахал рукой.
– Вопрос, Хейно Эмильевич. – Одинцов снова повернулся к академику.
– Что с этим носителем будет? С этим существом, в которое я, так сказать, переселюсь?
Морщины на лбу Виролайнена сделались глубже.
– У меня нет готового ответа. Скорее всего ваша индивидуальность подавит его разум. Полностью и навсегда.
– То есть я его убью, – уточнил Одинцов.
– Это будет не первый случай в истории познания. Наука требует жертв. – Виролайнен помолчал, побарабанил пальцами по крышке стола и добавил: – Или вы его пересилите, или он вас. Не буду скрывать, что тут возможны всякие коллизии… Придется трудновато, если вы попадете в мозг существа, обладающего суперразумом. Но статистика на нашей стороне – таких созданий, если они существуют, наверняка в Галактике немного. Они ведь никак не проявили своего всемогущества.
– В Галактике… – повторил Одинцов. – Вы уверены, что я окажусь где-то в нашей Галактике?
– Не уверен, – буркнул старик и отвел глаза. – В чем тут можно быть уверенным, полковник? Это ведь не полеты в ближний космос, где все известно – куда летим, на чем летим – и ракета проверена до последнего винтика. Мы имеем дело с неизмеримо более тонкими материями, с сознанием и непонятной средой, в которой оно способно перемещаться. Что за среда? Неизвестно… Как происходит перемещение? Тоже загадка… Каков результат? – Он выдержал паузу. – Ну, об этом, надеюсь, вы нам расскажете по возвращении.
– Если вернусь, – заметил Одинцов.
– Вернетесь, если останетесь живы. – Виролайнен показал взглядом на балкон, где сгрудились испытатели. – Судя по тому, с какой резвостью они выныривают, с возвратом нет проблем. Надеюсь, Гурзо обучила вас нужным ментальным приемам?
Одинцов кивнул.
– Разумеется. Расслабиться, закрыть глаза, абстрагироваться от окружающего, представить свое тело, лежащее в саркофаге, сделать мысленное усилие… Ничего сложного. Похоже на медитативный транс, практикуемый в восточных единоборствах. Это у меня всегда получалось.
– Если даже не получится, я вас вытащу, – произнес Виролайнен. – Не сразу, полковник, но вытащу. Если вы задержитесь Там, – он поднял глаза к потолку, – мы, изучив характеристики ДС-перехода,
