нам ждать этого скотта, конунг идет по пятам.
– Нет, своего не брошу, – заупрямился Бьерн. Не слушая возражений, он побежал обратно к дому.
– Давай, мы обождем!
Дружинники конунга еще оставались внутри, когда старый вояка вышиб дверь. Уэльсца буквально рвали на части, однако Бьерн запустил в окруживших раненого шакалов бочонок с пивом. Гурьба повалилась на пол, барахтаясь в расколовшейся бочке и под телами товарищей, а Бьерн подхватил мертвое уже тело и вытащил из дому.
Команда налегла на весла. Ладьи отошли от берега, взяв курс на Уэльс, и плыли до него без остановок.
Конунг же продолжил пир, сильно опечалившись случившейся неприятностью.
2
Понурив голову, Пальнатоки отошел от постели с покойницей, женщины в комнате заплакали, прощаясь с Алов. До последнего он надеялся на выздоровление супруги, теперь же надежда умерла вместе с любимой. Дверь захлопнулась, отсекая прежнюю жизнь. Оставаться в Уэльсе желания не возникало, все здесь стало другим.
Бьерн ждал во дворе, сидя на деревянной чурке и точа меч. Увлекшись делом, он не заметил приближения Пальнатоки.
– Я покидаю эту землю.
– Умерла-таки, – догадался Бьерн, покачав головой и цокая языком. – Жаль, жаль, хорошая, умная женщина была. Но стоит ли бросать владения, имущество, народ и плыть, куда глаза глядят?
– Я не покидаю, я оставляю все тебе. Ты, Бьерн, уже правил за меня – поправишь еще.
Бьерн забормотал, очищая лезвие замаранной тряпкой. Когда ярл Стефнир даровал Пальнатоки половину Уэльса, тот прожил на новых землях всего ничего, возвратился в Фюн. Оставил, ясно, Бьерна. А ему и самому хотелось в поход, снискать славу и богатства в битвах на чужбине. Да разве друга подведешь?
– И куда ж отправишься, решил?
Пальнатоки задумался, глядя в синюю даль моря.
– Решу. Сегодня же начну собираться. Возьму тридцать кораблей с командами и пойду по островам. Лето начинается, самая пора в викингские походы. А дальше видно будет.
Суда собрались и отбыли к Шотландии и Ирландии. Три года Пальнатоки ходил в набеги, грабил и воевал. Имя его летело над волнами быстрее ладей, что несли его воинов. Много добра набрали люди Пальнатоки. Из тридцати кораблей получилось сорок. В начале четвертого лета славный викинг обратил свой взор на восток, стоя на носу корабля и держась сильной рукой за шею дракона, расталкивающего воды грудью.
– Идем в Вендланд! – возвестил он людям.
Путь был не близок. В страну вендов прибыл флот ближе к вечеру. Пальнатоки высадился на берег с частью дружинников и стал лагерем, остальные охраняли ладьи. На завтра был готов план набегов, хевдинг предчувствовал знатную добычу. Ближе к ночи его потревожили часовые.
– Тут люди конунга Бурицлейва пожаловали, – доложил бородач в кольчуге. – Хотят пригласить тебя к конунгу. Говорят, будто наслышан он про твои набеги и готов откупиться, ха!
– Отлично, к утру
