возраста. Ну и мать Нюши, конечно. Но ты хочешь сказать, что Нюша тоже? – я недоверчиво посмотрел на Димыча.
Тот тихонько присвистнул:
– Еще какая. Может быть, даже похуже Наташи.
Я выронил из руки кусок хлеба, на который собирался намазать паштет. Димыч указал жестом, чтобы я поднял хлеб, и непринужденно улыбнулся дамам напротив. Я понял, что он не хочет, чтобы кто-то догадался, о чем мы говорим. Шепотом я продолжил этот безумный разговор:
– Наташа? Ты точно меня разыгрываешь. Она же с нами туда моталась, – я кивнул в сторону корпуса, в подвале которого находились врата.
– У нас с ней сделка. Мы помогаем друг другу.
– И в чем же вы помогаете?
– Мы пустили ее к вратам. Без нас у нее все равно мало что получилось бы там. Ей нужна наша мужская сила, чтобы пробиться на ту сторону.
– Ох, опять сейчас все будет сложно, чувствую. Я уже жалею, что спросил.
– Ага, сейчас не время об этом, – Димыч опять глянул на дам.
– Так тогда ты мне все-таки расскажешь, кто вы все такие? – через зубы прошипел я. – Уже голову сломал от этого всего.
– Давай прогуляемся в оранжерею.
Мы взяли по бокалу и не спеша удалились из гостиной. Никто не придал этому значения. Разве что Наташа, появившаяся со стороны кухни, крикнула нам вслед:
– Куда все расходятся-то опять? И где Нюша с мамой?
Димыч махнул рукой и сказал, что мы хотим выкурить по сигаре и бросить эту дурную привычку в новом году. Потом он ловко извлек из кармана футляр на две сигары и помахал им. Я обратился к Димычу:
– Димыч, может, оставим их на конец вечера? Потом под коньячок их. Хороший выйдет дижестив.
Димыч засмеялся:
– Ты только что сгорал от нетерпения узнать такие значимые вещи, а теперь думаешь, как бы половчей сегодня закончить пьянку.
Я пожал плечами и спокойно ответил:
– Да, я еще надеюсь, что всему этому найдется какое-то разумное объяснение. Или что все это окажется отличным розыгрышем. Но пока, несмотря на все сумасшествие вокруг, я отлично провожу время. Со мной не было такого сто лет. А если я начну всерьез воспринимать происходящее и думать обо всем, что происходит, критически, я точно сойду с ума.
Димыч остановился у кресла и посмотрел на меня внимательно:
– Хм. А это чертовски хороший подход. Ты уловил правильное настроение. Но сигары давай закурим. Конспирация не должна быть раскрыта.
– Хорошо, давай.
Димыч выдал мне ароматную сигару. И мы присели за барную стойку, где уже были заготовлены зажигалка, пепельница и сигарные ножнички. Димыч умеючи откусил кончик сигары и опалил другой ее конец. Заметив мой заинтересованный взгляд, он сказал:
– Олег Алексеевич научил. После охоты всегда выкуривал сигару. Традиция.
Я понимающе кивнул.
– И так насчет твоего вопроса. Я не стану тебе раскрывать
