смерча. Он шел своей, конкретной дорогой. Он будто на-целенно шел именно туда, куда шел. Наделав делов в Иванове, тронулся в Кинешму, но посредине пути передумал и пошел в Юрьевец. Даже путь его кажется осмысленным, не говоря уж о том, что он выделывал в пригородах Иванова.
Одна женщина оказалась в самом жерле смерча, где, кстати, стоит мертвая тишина. Это, приближаясь, он гудит в десять раз сильнее реактивной турбины. Так вот, в самом центре оказалась женщина. Смерч вошел в квартиру, погулял по ней – и отправился дальше. Придя в себя от страха, женщина стала осматриваться. Нет, даже ничего не тронул он, гуляя по квартире. Даже газета так же преспокойно лежит на своем месте. Правда, газета другая… Та была «Известия», а эта – «Ивановская правда»…
Это не все. Открыв холодильник, она обнаружила в нем вместо продуктов тщательно и аккуратно сложенные вещи из шкафа: будто чья-то заботливая рука собрала и уложила их.
Женщина – к шкафу: а там от низа до верха – плотные залежи битого стекла!
Заметьте: и холодильник, и шкаф стояли как бы нетронутыми, дверцы закрыты.
А вот одну семью смерч застал на кладбище. Было их тринадцать человек: девятого июня у них какая-то скорбная дата, вот и пришли на могилку всем семейством. Налетел смерч, все вокруг потемнело, закружилось, все попадали на землю, прикрыв руками головы.
Унесся смерч – и что же? Были в самом пекле, но никто не пострадал. Кроме четырнадцатилетнего мальчика. Но и он пострадал весьма своеобразно: его проткнуло насквозь штакетиной – в живот вошла, а в спину вышла. И никаких болевых ощущений. Будто с ним в игрушки смерч поиграл.
Местные врачи сделали сложнейшую операцию, первым этапом которой было отпилить деревяшку спереди и сзади, иначе мальчика нельзя было уложить на операционный стол. В книге Виталия Сердюка, посвященной только смерчу 9 июня 1984 года, таких случаев описано великое множество. Хотя журналист и писатель, конечно, никаких выводов о «разумности» стихии не делает, да тогда, когда писалась книга, это еще было непозволительно… Однако выводы напрашиваются сами собой.
Подобная «разумность» любой стихии породила и Посейдона, и Гефеста, и всяких «русалок» и прочую фольклорно-мифическую братию.
Например, жители армянского Спитака, подвергшиеся в конце восьмидесятых мощнейшему землетрясению, многие были уверены, что землетрясение произошло по указанию Москвы… Не стоит ворошить сейчас причины, по которым им это показалось, но и этот стихийный монстр дал повод думать о том, что стихия Земли – в принципе разумна. Или подчиняется иному разуму…
Всемирный Потоп и наводнения в истории планеты
По большому счету библейская история Мирового Потопа ни у кого не вызывала сомнений до самой середины девятнадцатого века. Скепсис в эпоху Просвещения, конечно, имел место, но на Библию никто не замахивался. Если не считать отдельных монахов типа Джордано Бруно, одержимого идеей множественности обитаемых миров, все было тихо
