он и пешком не отстанет от мулов.
– Но я боюсь, что вы не найдете удобного помещения в деревушке, – заметил он, – обитатели этих гор – люди простые, не только не знакомые с комфортом, но почти лишенные самого необходимого.
– Я вижу, что вы сами не принадлежите к числу этих обитателей, – сказал Сент-Обер.
– Нет, я тоже путешествую по здешнему краю.
Экипаж покатил дальше; сумрак еще сгустился, и путешественники были очень рады заполучить проводника; частые овраги, попадавшиеся среди гор, конечно, усугубляли их беспокойство. Эмилия увидела в отдалении что-то похожее на светлое облако, повисшее в воздухе.
– Что это за свет там? – спросила она.
Сент-Обер взглянул в том же направлении и убедился, что это покрытая снегом вершина самой высокой горы, на которой еще горел отблеск солнечных лучей, между тем как все окружающее погрузилось во мрак.
Наконец замелькали в сумерках огоньки и вскоре показались хижины деревушки, или, вернее, их отражения в речке, на берегу которой была расположена деревня и которая еще светилась лучами заката.
Незнакомец подошел к нашим путешественникам. Из дальнейших расспросов Сент-Обер узнал, что в деревне не только нет постоялого двора, но нет и трактира, куда можно было бы пристать. Сент-Обер поблагодарил за сведения и выразил желание выйти из экипажа и пройтись пешком до деревни. Эмилия продолжала ехать шагом.
По пути Сент-Обер спросил незнакомца, удачна ли была его охота.
– Не особенно, – отвечал он, – да я и не тужу об этом: мне нравится этот край и я намерен побродить здесь несколько недель; собак я взял с собой более в качестве спутников, чем для охоты. Этот костюм служит мне как бы вывеской и доставляет мне от жителей то уважение, которого я не получил бы как странник, без всякой цели забравшийся в их край.
– Я одобряю ваш вкус, – сказал Сент-Обер, – и будь я помоложе, мне очень нравилось бы провести таким образом неделю-другую. Но теперь мой план и цели совсем иные. Я путешествую настолько же для здоровья, как и для развлечения.
Сент-Обер вздохнул и остановился; затем, как бы одумавшись, продолжал:
– Если я узнаю, что отсюда есть порядочная дорога в Руссильон, я намерен поехать туда, потом по берегу моря пробраться в Лангедок. Вы, сударь, по-видимому, знакомы с краем и, вероятно, можете дать мне указания на этот счет?
Незнакомец изъявил готовность сообщить все, что сам знает, и упомянул о дороге, пролегающей несколько более к востоку и ведущей к городу, откуда легко будет проехать в Руссильон.
Путешественники, наконец, добрались до деревни и принялись разыскивать помещение, где можно было бы расположиться на ночлег. В тех лачугах, куда они заходили, царила нищета и грязь; хозяева глазели на приезжих с любопытством и робостью. Нигде нельзя было найти и подобия постели; Сент-Обер, отчаявшись,
