в трехкомнатной, еще родители… А что, – дворник тяжело сглотнул и сжался на стуле, как запуганный ребенок, – Риту убили? Неужели правда?!
– Увы.
– А… кто? Хотя да, я понимаю. Вы расследуете. Но… как же это? Вчера только с ней по телефону говорил… И назначила она мне к семи утра прийти, за деньгами, значит… Я и пришел, то есть шел, ах ты, как все получилось-то…
Аркадий Викентьевич обеими руками вцепился в сиденье и еще больше поджал маленькие ножки в ботинках совсем детского размера. На голове у незадачливого хозяина квартиры № 141 красовался блинообразный зеленый берет, и сейчас он вполне гармонировал с цветом его лица.
– Процедура сдачи квартиры оформлена как положено?
– Нет, – пискнул наш хорошо поживший Мальчик-с-пальчик. – Мы так, на словах договорились… Знакомы были давно, Рита сказала – зачем какие-то бумаги? Раз в месяц, первого, говорит, числа приходи. Я и приходил. Она исправно платила, аккуратно.
– Одна жила ваша жилица?
– Одна как будто бы… Но я сильно не присматривался. Дальше порога она меня не пускала. Да я и сам не шел.
– Три года она жила, говорите?
– Да…
– Никуда не отлучалась за это время?
– Не замечал я… Говорю вам, раз в месяц только здесь и бывал.
– Она рожала? – вдруг резко спросила Ада.
– Что? – рыбы за очками-аквариумами всколыхнулись и закачались на волнах недоумения. – Как вы сказали?!
Ада нетерпеливо повела головой, взметнулись рыжие локоны.
– Я спрашиваю, дети были у этой… Риты?
– Да нет, – удивленно протянул Таратута. – Какие дети? Нет…
– Так. А оружие? У вас или у вашей жилички было оружие?
– Како-ое еще ору…
– Пистолет, например?
Вместо ответа человечек только снова недоуменно хлопнул глазами – за очками вновь всколыхнулись волны.
– Позвольте-ка, – вмешался Бугаец. Слегка пристукнув пальцами по ручке кресла, чтобы привлечь к себе внимание, он попытался проявить инициативу в допросе: – Послушайте, как вас, простите? Аркадий Викентьевич! Вы сказали, что двадцать лет работали дворником, в том числе и в этом доме. И убитая девушка, Рита, была дочерью ваших соседей – ведь так?
– Да. Да!
– В таком случае, можно, наверное, сказать, что она выросла на ваших глазах.
– Ну… Пожалуй…
– Ага. Ну так и расскажите нам о ней. И не жмитесь вы так – держитесь свободнее! А то мы с трудом понимаем то, что вы говорите. Ну?
– Так… А что сказать?
– Ну боже ж ты мой, да все! Сколько было ей лет? Как она жила? Чем занималась? Где работала? С кем дружила? Был ли у нее постоянный… скажем так – парень?
Все эти вопросы свидетеля Таратуту донельзя смутили. Рыбы за очками замерли и уставились на следователя, словно прилипнув к стеклам.
– Ну?!
