пота. – Знал, да? Знал, что она там мертвая? Знал, гадюка?!
– Кто?
– Ты!
– Я? Что мертвая? А кто мертвый?
– Марина! Та, что снимала номер!
– Она мертвая?
– Да! Убита!
– Аааааааааа… – тоненьким голосом проскулил портье и, как-то вынырнув из моих рук и из пиджака, стал сползать по стене.
Схватив его за шкирку, я потащил его на первый этаж, к рабочему месту. Запихал за стойку, надел на него пиджак, затем зачем-то толкнул – и портье распластался по своему стулу, как медуза. Было полное впечатление, что его тело отказывается держать какую бы то ни было форму и через секунду он просто стечет со стула и останется лежать на полу студенистой лужицей.
– Включай компьютер!
– Ззз… зачем?
– Кто заказывал номер? Кто его оплачивал? Сама Марина или тот, кто пришел с ней? Если он, то в компьютере должны быть его паспортные данные!
– Нет, нет… Это госпожа Доронина, все она… Мне и в компьютер смотреть не надо…
Доронина – это фамилия Марины.
– Она сама оплатила?
– Да. Сама. Я запомнил, потому что… потому что я ее знаю, и это было так… так необычно.
– Что – необычно?
– Что она не с вами и что сама оплатила номер. И еще она… она дала мне… щедрые чаевые. Как будто хотела, чтобы я запомнил… запомнил ее. Но мне не надо было запоминать. Я и так ее знал.
– Кто был с ней вместе? Ты хорошо разглядел?
– Не очень. Этот человек… Он держался в стороне.
Судорожно сглотнув, отчего худой кадык на его тонкой шее заходил как поршень, портье сделал глубокий вдох и вдруг жалобно попросил:
– Отпустите меня.
Я только сейчас заметил, что держу его за галстук. Разговаривая, я машинально притягивал к себе голову портье, и в конце концов позу, в которой он оказался, нельзя было назвать удобной.
– Извини, – я выпустил галстук, его голова ударилась о стол, потом заняла свое привычное месте: между плеч. – Опиши этого человека.
Закрыв глаза, портье подумал несколько секунд и сказал:
– В шляпе.
– Он был в шляпе?
– Да.
– Так, что еще?
– Широкий плащ.
– Какого цвета?
– Серый. Или песочный. Может, зеленый – я не знал, что надо запоминать! Я так и думал, что будут неприятности! Хотя я всего лишь здесь только работаю, – почему-то добавил он.
Я снова взял его за галстук:
– Что еще помнишь об этом мужчине? Вспоминай!
– Еще… Еще темные очки. Все! Отпустите! Отпустите меня! – Голос его начал срываться на крик.
Шляпа и темные очки, чтобы скрыть лицо, широкий плащ неопределенного цвета – негодяй сделал все, чтобы его никак нельзя было узнать!
– Когда
