это Билл Ге. Больше некому, – сказал Пикассо.
– Вы гадаете на кофейной гуще, – сказал ПП. – Здесь нужна магия.
– Хо, – сказал Адам.
– Хо-хо-хо, – засмеялись многие.
– Ваши три шестерки находятся у Хо, – повторил Адам.
Опять все, кроме Пела и Сора смеялись.
– Хо-хо-ха!
– Кто такой Хо? – спросил ПП. И добавил: – Тибетский Лама?
– Нет.
– А кто? Вы его знаете? Это член масонского ордена Розенкрейцеров?
– Нет, нет, – покачал головой Адам и с шипеньем открыл новую бутылку пива.
– Это магистр ордена Тамплиеров? – спросил ПП.
Разгадку поняли только двое. Сор и Пел. Но они молчали.
– Сейчас, сейчас я угадаю, – сказал Президент. – Так, построим логическую цепочку: вы пьете много пива, едите хлеб, мясо и рыбу. Вы немец. Нет? Ага. Ну, хорошо. Хлеб, мясо, рыбу и пиво давал строителям пирамид Хеопс. О! Вы:
– Фараон. – Простите, я хотел сказать:
– Он – фараон. Фараон Хо. – Молчание было ему ответом. Только шипенье новой бутылки пива нарушило затянувшуюся тишину. Наконец ПП понял, кого имеет в виду Адам. Он медленно поднялся, потом броском:
– Через бедро с захватом, – перевернул стол.
– Этого не будет! – закричал он. Потом пересел за другой уже накрытый пивными бутылками и черной стол, немного успокоился и добавил:
– Этого не может быть. – Он выпил большую шестисотграммовую бутылку пива. – Мне легче удавить его своими руками, чем читать в его душе.
– Вам не нужно будет читать в его душе, – сказал Адам.
– Угу, мне придется просто записывать его высказывания и анализировать их, – сказал ПП и выпил еще одну, правда трехсот тридцати граммовую бутылочку. Не-ет, если я его увижу, я его убью.
Взял слово Пел.
– В Библии написано:
– Возлюби врага своего. – Как вы думаете, зачем это написано? Потому что именно во враге находятся ваши три круга. И кроме вас это знание не может использовать никто.
– Даже тот, в ком они нарисованы, – сказал Пикассо.
– Похоже, здесь все понимают больше меня, – сказал ПП. И добавил: – Но он в тюрьме.
– Это и может стать целью вашей экспедиции, – сказал Адам.
– Я не понял, что вы сказали? – сказал ПП.
– Вы должны поехать в тюрьму, – сказал Пел.
– Зачем?
– Я не понял, зачем? Чтобы освободить его? Но это невозможно. Он осужден по закону. И я поклялся, что срок его отсидки в ближайшее время достигнет ста пятидесяти лет. Пусть все будет по-честному. Как в Америке. – ПП заплакал.
Все молчали.
– Он же, падла, хотел втоптать меня в грязь с помощью мирового зла. Он угрожал мне, когда я уже был Президентом. Что, мол, почему это так дешево? А это дорого. Он хотел со мной разобраться. Он хотел меня идеологически трахнуть перед всеми.
