племени.
Стали просыпаться животные. Стали просыпаться люди.
Старейшина племени уже давно не спал. Возраст не позволял ему засыпать рано, а просыпаться поздно. В своем шатре он жил один. За долгую жизнь он пережил не одну жену. После смерти последней снова жениться не стал, хотя друзья до сих пор настоятельно советуют, даже предлагают хорошие партии – не пристало почтенному и богатому человеку оставаться одному. А он не может. Как то раз попытался сблизиться с одной… Но после смерти его последней жены Фатимы ни на кого даже смотреть с любовью не получается. Не может он забыть Фатиму. Не может ей простить такого предательства – что покинула его раньше времени, оставила доживать свой век одного. В соседнем шатре живет его младшая и любимая дочь от Фатимы. Она заботиться о старом отце. А ему больше ничего и не надо. Он счастлив. Но надо позаботиться о будущем дочери, найти ей достойного мужа. Есть у него на примете такой – старший сын его старого товарища.
Он поднялся, немного размял старые кости. Не стал выходить из шатра – умылся здесь же водой из старинного кувшина. У него в шатре все старинное. Как в музее. И сам шатер, и большинство вещей он получил от предыдущего старейшины племени, а тот от предыдущего…
Некоторым предметам страшно подумать сколько лет!
Открыл почерневший сундук из сандалового дерева, обитый медью. Достал японский примус, трофейный. Когда воевал против евреев, то нашел его в брошенном отступающими блиндаже. Очень удобная вещь, небольшого газового баллона хватает надолго. А вот турка для кофе старинная, медная. Ополоснул ее водой и насыпал две ложки кофе, налил воды и поставил на примус. Достал из того же сундука коробку поменьше, вынул из нее сигару, понюхал. Но курить передумал. Решил оставить это на вечер, после окончания всех дел. Друзья по службе, ребята из Кубы, не забывают его, подкидывают ему на праздники посылки с кофе и сигарами.
Все эти свои сокровища он тщательно прячет в старинном сундуке. К нему часто приходят туристы посмотреть на старинный быт кочевников. Что будет, если они увидят и примус, и кофе, компьютер!!!!!!
Сегодня предстоит много дел. Нужно идти в город. Заканчиваются запасы, нужно покупать хлеб, крупу, одежду. А продавать шерсть, верблюжье молоко, изделия из кожи: уздечки, седла. Все это было собрано и упаковано еще накануне, осталось только погрузить на верблюдов.
В городе нужно встретиться со старыми друзьями. Узнать новости, показать дочь тому, на старшего сына которого он держит виды. Дочь достойна лучшей жизни, красавица, умница.
Сегодня он берет с собой Касима – своего старого дромадера. Делает он это редко. У племени достаточно молодых верблюдов – есть кому возить грузы. Но его старый друг в городе попросил. У того подросли верблюдицы – а старый Касим – это последний в их округе чистокровный самец редких дромадеров. Они отличаются огромным ростом и силой. Но силой особой. Они не для переноса товаров через пустыню. Их сила – это скорость бега, сила в бою, в поединках между собой. Стала возрождаться мода на верблюжьи бега и верблюжьи бои. Для богатых арабов иметь одного – двух боевых дромадеров самцов стало делом престижа. И хотя его Касим уже старый, и у него может ничего не получиться, но его друг пообещал, что лучший ветеринар в городе все сделает сам.
– Ну что ж, Касим, посмотрим. Хуже тебе от этого не будет, может вспомнишь свою молодость,– посмеивался старейшина накануне вечером, когда чистил его. Касим не возмущался, переносил чистку спокойно, хотя эта процедура не из приятных. Выдирать колючки приходилось специальным металлическим гребнем вместе с кусками шерсти. К концу чистки дромадер преобразился, его шерсть особого пепельно-коричневого цвета стала сиять чистотой в лучах заходящего солнца.
– Ну вот, Касим, теперь ты неплохо выглядишь, – шутил Старейшина, – можно и с молоденькими верблюдицами поиграть!!!.
Они ехали впереди каравана. Старейшина на своей любимой кобыле, и рядом с ним Касим, его дромадер. Старейшина на лошади и чуть наклоненная голова Касима были на одном уровне. Казалось, что они разговаривали. Да, они беседовали, только без слов. За долгие годы кочевья они понимали друг друга, слова им были не нужны.
«Сколько мне лет, – думал старейшина, – …. Неужели забыл? Может 60? Или больше? Надо будет посмотреть в документах… А тебе сколько лет, мой старый друг? У тебя документов нет, точно не узнаем никогда. Когда я вернулся с войны, ты уже был взрослым. Не таким большим, как сейчас, но ездить на тебе было уже можно. Наверное, тебе было лет 5-7. И что мне с тобой таким стариком делать? В доме моем в городе ты жить не хочешь – места тебе там мало. Простор пустыни тебе нужен! После недели жизни в городе пришлось звать ветеринара – думали что ты помрешь. Но нет, ветеринар сказал, чтобы тебя обратно в пустыню отправили. А как тебя одного отправишь – пришлось с тобой возвращаться. Тебе здесь хорошо, через 2 дня ты стал здоров как раньше. А я? А как с моими старыми костями в шатре на ковре, а не на мягком матраце спать?
Мне тоже здесь нравится –
