слегка шелохнулся, срезав клок шерсти с барсовой шкуры, на которой лежал, и вновь замер.
– Я не верю, – холодно заявил он. – Глупости все это! Тусклые, теплые… Ни один Блистающий не станет умышленно портить Придатков! Ни разу не слышал о таком и сейчас тоже не намерен!..
– Стали, – коротко лязгнул Шешез Абу-Салим. – В Хаффе стали, и в Дурбане стали… И в Кабире. И, как я понял, в Мэйлане тоже. Я – верю.
– А я не знаю, – честно сказал Махайра. – Не знаю, и все тут. А ты, Единорог?
– Я не верю, – ответил я и, после долгой паузы, закончил: – Я уверен.
3
…– Шешез Абу-Салим фарр-ла-Кабир… – Махайра словно пробовал на изгиб прочность этого имени. – А почему ваше величество пришли за советом именно к нам троим? Или все-таки только…
По-моему, Кресс и меня хотел сперва назвать полным именем. Но нет, напускная официальность слетела с него, и Жнец просто закончил:
– Или все-таки только к Единорогу?
Шешез ответил не сразу. А когда ответил…
– Махайра Кресс Паллантид из Высших левой ветви Омелы Кименской, по прозвищу Бронзовый Жнец, – я пришел за советом к вам троим. К тебе, к Высшему эспадону Гвенилю Лоулезскому, известному в Кабире как Рушащаяся Скала, и к Высшему Мэйланя прямому Дан Гьену, более прославившемуся под прозвищем Мэйланьский Единорог. В Кабире погиб Блистающий. Вы хорошо расслышали то, что я сказал?
Ятаган умолк, давая нам осознать всю никчемность наших титулов перед случившимся, и спокойно продолжил:
– У остальных Высших, с которыми я разговаривал сегодня до вас, мнения разделились поровну. Тридцать шесть за то, чтобы проводить турнир согласно традиции и не обращать внимания на досадные случайности; тридцать шесть – против. И без вашего совета нам не выйти с дороги раздумий на обочину решения. Вы – не самые мудрые, не самые старшие, но вы – последние.
Я стоял вроде бы и не особенно близко к очагу, но мне остро захотелось вызвать Придатка Чэна, чтобы тот вынес меня за пределы алоу-хона или переставил как можно дальше от тепла, такого неприятного в этот миг…
– Отказаться от турнира из-за мэйланьских сказок? Чушь! – отрезал Гвениль. – Мы за традиции! Правда, Жнец?
– Неправда, – неожиданно для меня возразил Махайра. – Никогда еще Блистающие не убивали друг друга и не шли на умышленную порчу Придатков. Пока не выяснится, случайно происходящее или нет, турнир проводить нельзя. Я считаю так.
Шешез задумчиво покачался на крючьях.
– Никогда, – пробормотал он, – это слишком неумолимо. Честнее будет сказать, что на нашей памяти Блистающие не убивали друг друга и не портили Придатков. На нашей, пусть долгой, но все же ограниченной памяти… Тем не менее голоса вновь разделились. Тебе решать, Единорог.
Я вспомнил прошлый турнир. Зелень поля, на котором велось одновременно до двух дюжин Бесед, упоение праздником и разрезаемый пополам ветер, подбадривающие
