необъяснима с точки зрения современного берберского языка. Созданная на основе этих данных таблица дала сведения о процентном содержании берберских элементов в языке гуанчей и о лексических различиях между разными островами архипелага.
Оказалось, что берберский элемент преобладает в лексике островов Ферро и Пальма, в меньшей мере на Гран-Канарии. На островах Лансароте и Фуэртевентура было зарегистрировано лишь 23 процента слов берберского происхождения, на Тенерифе – 25, на Гомера их не было найдено вообще. В то же время на Тенерифе и Гомера встретились слова неизвестного происхождения. По мнению Эберкромби, эти незнакомые элементы тоже восходят к одному из берберских диалектов и к тому же имеют некоторые аналоги в древнеегипетском и коптском, а из живых – в языке хауса, Нигерия.
Французский лингвист Марси находит в языке гуанчей отчетливые параллели с древнеегипетским языком. У гуанчей было прилагательное gerag, gorad; kerak, korak. Эти две последние формы с оглушением буквы «g» означали «знатный», «знатного рода». Таких слов нет в современном берберском языке, кроме туарегов, у которых есть глагол «gureg» – «жить в полной свободе». Речь может идти о заимствованиях из древнеегипетского языка «grg» – «повышать», «разводить», ведущих к понятию «быть на высоком месте».
Все эти данные свидетельствуют прежде всего о том, что островные наречия канарцев, с одной стороны, сами по себе не представляли лингвистического единства (по крайней мере на нынешнем этапе их изученности), а с другой стороны – несводимы к общему знаменателю с берберским языком. Поэтому берберский элемент в наречиях канарцев было бы правильнее объяснить как суперстрат, а не как признак генетического родства.
Аналогичных выводов придерживается и крупнейший французский семитолог А. Бассэ, отказавшись признать тождество языка канарцев и берберского. Даже самые новые исследования, например, работу Д. Вельфеля «Проблемы связи языка гуанчей и берберского», он признавал совершенно разочаровывающей. Л. Винер, занимавшийся проблемой лингвистической интерференции и, в частности, влиянием арабского языка на африканские, отмечал некоторое сходство слов языка канарцев со словами языка мандинго Западной Африки. Однако приводимые им фактические данные не позволяют судить, заимствование ли это, генетическая связь, или – что более всего вероятно – случайное совпадение.
Согласно общепринятому мнению, население Северной Африки еще в глубокой древности говорило на языках семитской подсемьи. Несмотря на то что результаты исследований ограничены, сходство берберского языка с египетским и семитскими сейчас почти никто не оспаривает, и во всех классификациях берберский язык причисляют к семито-хамитской семье. Хотя берберский язык в его современном состоянии представлен чуть ли не тремястами диалектами, он являет собой несомненное лингвистическое единство. Поэтому африканцы могут без труда понять кабильский диалект, точно так же как берберы оазиса Сива (Египет)
