заморгавшему глазками от ничего непонимания в развитиях мыслей буфетчиц Мише тоже развить свою – мысль, сказала:
– Вторым номером у меня басня про Крылова. – Начинается словами:
– Орлу подобно она летает, и не спросясь ни у кого, ее опять он выбирает.
– К-кого? – чуть поперхнувшись вежливо спросил Майор, и добавил: – Это в качестве наводящего вопроса.
– В каком смысле?
– В том, что можете переходить к вопросу номер три, что у нас там было на третье.
Вспомнив о третьем, Н встал со скамейки, на которую неизвестно, когда уже успел сесть, и помахал каким-то крылом над углями, ибо на них уже жарился Флорентийский Стейк. На него покосился Миша, имея в виду, что:
– В случае чего скажу, что вы ей помогали, и жарили за нее, так сказать, братьев наших меньших, пока она:
– Еще только училась этому.
– Нет, отчего же, я скажу: она, точнее, он выбирает опять Дездемону.
– Не понимаю, – Миша хлопнул себя по согнувшимся автоматически коленям, – не понимаю, почему опять Дездемону?
– А кого, по-вашему он должен выбрать? – спросила девушка.
– Джульетту.
– Джульетту. – резюмировала дама, – ОК – пусть будет на подмене.
– Зачем? – не понял даже Майор.
– И знаете почему? – ответила буфетчика началом вопроса, и продолжила:
– Потому что они, – она показала поочередно на Мишу и Майора, – слишком много хочут. – Одна не справится.
– Сдано! – высокий мэн хлопнул своими циклопьими лапами так, что перед ним образовался фиолетово-оранжевый шар в стиле Клода Моне, хотя непонятно, как это могло получиться, ибо брызгал он на стейк не водкой, и тем более не спиртом, а простой, так сказать, водой.
– В нее был добавлен лимон, – ответил Н на не заданный обычным способом – громким голосом – вопрос.
Он схватил этот шар, как шаровая молния, и думали, что сейчас его съест или положит в карман, как это к лицу факиру таких дел, но Н почти не глядя, как профессиональный игрок в бейсбол, запустил фиолетовое чудовище, ибо оно изменило форму, и стало приличных размеров кувшинкой – метров на сто – стописят, и попал случайно в Тетю и Мотю, которые сначала исчезли:
– Как сон, как утренний туман, – но потом все-таки явились, но на противоположной стороне Чистого Пруда.
– Развлекаетесь, – подумал Миша, но ничего не сказал.
– Я никогда не развлекаюсь, а всегда только выполняю свою работу.
– Хотя многим кажется, что этот большученый парень всегда любит совмещать работу и удовольствие, – сказала расслабленно леди, как будто вышла с взлохмаченной головой и потным лбом, из большой многорядной, поднимающейся почти к небу аудитории в дымный коридор, который искренне посчитала за йодистый берег моря, куда папа и мама обещали ее отправить вместо стройотряда, если получит по Теории Вероятности:
– Пять.
