и как рассадник революций. Стало быть, как все тайные организации, оно должно подавляться.
Во-вторых, на волне реакции против еврейских идеалов и политики, проводимых еврейскими лидерами во многих странах, и против весьма тесных связей еврейской диаспоры во всем мире масонство, с его еврейскими именами и историческими реалиями, стало пользоваться дурной славой.
Подобная ситуация являет собой очень серьезную проблему для всех масонов мира, ибо встает вопрос: как долго масонские институты, до сего времени не подвергавшиеся нападкам, смогут сохранить всю структуру и целостность? Только благодаря ясному мышлению и самозабвенной работе удастся предохранить его от гибели или такой «перелицовки», при которой оно перестанет быть подлинным хранителем древних мистерий и не сможет по большому счету освоить свое истинное наследие и выполнить свое предназначение.
Как же евреям удавалось оказывать такое влияние на организацию, в которую они проторили себе дорогу, когда ею уже была пройдена половина пути? Задолго до появления еврейской расы главным инструментом священнодействия масонов были мистерии, где неизменно звучали три ноты:
1) драма слепоты, обращенной в свет;
2) драма невежества, обращенного в мудрость, и
3) драма смерти, преодоленной воскресением; причем эти три драмы разыгрывалась безостановочно.
И только когда стали разыгрывать еврейские мистерии (сохранившиеся и поныне в масонских традициях), впервые прозвучала чистая нота, отличная от трех вышеназванных. Первые три ноты сохранялись в полноте, но к ним добавилась четвертая. В сюжет была вплетена нота, или идея строительства. С особой силой стала подчеркиваться идея Бога – Строителя Храма мира. Стал пониматься символизм земных форм внутреннего духовного здания, вечного, нерушимого, непреходящего, благодаря чему была торжественно провозглашена вера в незримое и бессмертное.
Читатели Ветхого Завета и комментаторы еврейской религии, как и современные теологи иудеи, упирают на то, что нигде в Ветхом Завете не упоминается конкретное учение о бессмертии души. Те же, кто в него верит, отстаивают свои убеждения, заявляя, что бессмертие души – само собой разумеющееся дело, поэтому нет нужды о нем распространяться. Между тем для древнего еврея верование это было столь существенно, что он сооружал храм Соломона в доказательство существования того вечного Храма, где сияет истинная Шекина и куда всем придется, в конце концов, провести дорогу. Храм служил для него каменным свидетельством жизнеспособности Бога, а значит, и человека. В этом Храме, в его святая святых, можно было как живую реальность лицезреть Шекину, свет, что от века сияет на Востоке, и говорил он о присутствии Вечного Бога. Так мастер-каменщик, или строитель, стал искать свет, чтобы по прошествии времени тоже войти в это святилище.
Нота строителя и упор на строительном процессе и были основным вкладом евреев в новое учение, которое несли древние мистерии. С
