ла, чтобы грузчики осторожнее выгружали вещи:
– Бережнее с этим ящиком! Там посуда! Нет!!!
В ту же секунду раздался звон и грохот. Мама заохала и принялась подбирать осколки. Всё, что было в ящике, разбилось, кроме большой фарфоровой кружки с толстой купчихой.
– Посуда бьётся к счастью, хозяйка! – успокоил маму молодой грузчик. Однако мама, перебиравшая осколки нового сервиза, была иного мнения.
И вот Журавлёвы столпились на пороге своей новой квартиры.
– Жаль, у нас нет кошки! Говорят, первой в новый дом должна войти кошка! – опечалилась мама.
– Какие предрассудки! – Папа отважно двинулся вперёд, но неожиданно растянулся во весь рост.
Мама и Митя помогли ему подняться.
– Ты не ушибся?
– Мне показалось, у порога была натянута верёвка! – Папа наклонился и внимательно оглядел пол. Конечно, никакой верёвки он не нашёл и удивлённо пожал плечами: – Готов поклясться, она была!
Но чудеса на этом не окончились. Митя радостно распахнул дверь в свою комнату, и тотчас ему на голову выплеснулась вода из молочного пакета. Пакет был привязан над дверью с расчётом устроить первому, кто войдёт, небольшой душ.
– Хотел бы я знать, чьи это проделки! Я бы ему показал! – рассердился Митя.
– Не злись! Просто прежние жильцы пошутили на прощание. Людей много, и чувство юмора у всех разное, – улыбнулась мама.
– Тебе легко рассуждать! Посмотрим, как бы ты смеялась, если бы вода вылилась на тебя! – проворчал промокший сын.
Но неожиданно настроение у Мити резко поднялось. Он вспомнил, что с сегодняшнего дня у него есть собственная комната! Он подбежал к окну. Вид отсюда был совсем не такой, как в старой квартире. Там окно выходило на дорогу, по которой днём и ночью ездили машины и грохотал трамвай. Здесь же был тихий дворик с липами и тополями. По асфальтовой дорожке ходил дворник и разгонял метлой первые жёлтые листья.
Митя забрался с ногами в кресло и задумался. Конечно, своя комната – хорошо, но друзья остались на старом месте, и ему теперь нечасто придётся их видеть.
– Наконец-то мы переехали! – восторгался папа за ужином, открывая бутылку шампанского. – Это стоит отметить!
Митя был с ним согласен. Он потянулся к вазочке с конфетами. Однако прежде, чем он коснулся её, вазочка соскользнула со стола.
– Я её не трогал! – испугался Митя.
И это была правда. Он даже не успел прикоснуться к вазочке! Просто скатерть на мгновение дёрнулась, будто кто-то потянул её из-под стола, и вазочка слетела на пол. К счастью, она не разбилась. Хрустальные конфетницы иногда бывают на удивление прочными.
Мама подняла вазочку и стала ссыпать в неё конфеты. И вот чудо: конфет оказалось вдвое меньше, чем было. А главное, исчез шоколадный заяц. Сколько папа, мама и Митя ни заглядывали под стол и под стулья, всё было бесполезно. Заяц в блестящей обёртке точно сквозь паркет провалился.
– А может, его кто-то стащил? – робко предположил Митя.
– Какая чушь! Просто закатился куда-нибудь! – Папа хищно вонзил вилку в сыр.
– Тут, наверное, есть мыши, – вздохнула мама.
– Ерун… Ай! – начал было говорить папа и вдруг подскочил, будто его подбросило мощной пружиной. На табуретке остриём вверх лежала кнопка.
– Ну я сейчас кому-то задам! – взвыл папа, потрясая кулаками.
– А я думаю, тут без привидения не обошлось. Это оно утянуло зайца и подложило кнопку! – прошептал Митя.
Папа расхохотался:
– Было бы неплохо! Мы бы сюда водили туристов. Это был бы первый современный дом с привидениями!
– Ладно, – улыбнулась мама. – Мне нужно разобрать кое-какие вещи. А ты, Митя, иди-ка спать! Ты никогда не ложился так поздно.
У мальчика и правда слипались глаза. Пока он чистил зубы, мама успела застелить постель и вытащить из коробки большого полосатого тигра. Этот тигр был любимой игрушкой Мити, и он никогда без него не засыпал.
Придвинув к стене тигра, Митя поворочался немного и уснул. Он и не догадывался, какие приключения ожидают его ночью.
Глава вторая
Беспокойная ночь
В полночь Митя проснулся от шума. Мальчик решил, что это мама заглянула поправить одеяло. Он открыл глаза и повернулся на кровати.
– Я не сплю! Я размышляю! – хотел похвастаться Митя. Но вдруг услышал такое, что заставило его не проронить ни звука.
