style="font-size:15px;"> – Черепанов, Щепнин, на выход с вещами!
– Ух ты, какой резвый! Жди пока соберу, у меня пожитков как у куркуля, а сидор-то[8] маловат!
Севан стал не спеша собирать пожитки:
– А я новую хату, кстати, не заказывал! Куда это ты собрался нас вести?
Павел уже сложил свой мешок – там был свитер, носки и две рубахи – и напряжённо вслушивался в диалог Севана и конвоира. До выхода на волю ему оставалось немногим более двух месяцев. Уже всё плохое, что могло, случилось, и уже не должны бы его трогать, обычно сидельцы в его положении спокойно досиживают свой срок – и всё, привет, я никому ничего не должен!
– По этапу пойдёте.
– Какой этап, начальник? – Севан от злости выпучил глаза и бросил в конвоира свой мешок. Тот ударил его по коленям, и оттуда с грохотом выкатилась миска.
– Ну, теперь не обижайся! – Конвоир кивнул двум стоявшим позади него красноармейцам, которые выволокли Севана в коридор.
– А мы там, что, тоже очкуем? – этот окрик был в сторону Черепанова. – На выход, я сказал! Лицом к стене!
Пока Павел подпирал в тюремном коридоре лбом стену, позади него раздавались гулкие удары. Это конвойная смена воспитывала Севана, но Пашка судорожно перебирал варианты: какой этап, куда, зачем и как его теперь найдёт Полина? И будет ли вообще искать?
– Встать, скотина! – Севан, принявший в воспитательных целях порцию побоев, поднял свой мешок и встал на ноги.
В тюремном дворе собралось с десяток таких же потенциальных путешественников, некоторые из них имели довольно помятый после допросов вид. Апрельский воздух был настолько свежим и тёплым, что у Пашки от него закружилась голова. Это был запах распускающейся зелени, города и весны.
– По одному, в карету, ваши высочества! – Конвоиры заржали и стали прикладами подгонять последних.
Когда конка набилась заключёнными, дверь закрылась и стало темно, только небольшая ленточка света проникала внутрь через маленькое зарешеченное окошко под потолком. Севан и Пашка оказались рядом.
– Череп, я не догоняю… Ты чё-нибудь понимаешь? – просипел Щепнин почти на ухо Пашке.
– Не… Не понимаю. Не должно быть такого.
– Чё делать будем? Мне вышак-то светит. Пугают уж полгода, что впаяют, если не расколюсь. Хорошо, если спровадить[9] хотят.
– Так ты ж своё тянешь, не чужое. Чё тебе бояться?
– Так а я ж не скамьёвщик[10] какой… Медведя[11] взять на лапу – это талант нужон! А они ж ищут таланты, мне вон чужой подвиг навешивают.
– Ну так если навешивают, так уж точно не на расстрел везут. И что бы они с тобой цацкались? Там бы в подвале и клацнули из револьвера, даже гильзы подбирать не надо – только тёплый трупик.
– Типун тебе! Хорошо если из одного мешка[12] в другой тянут, а если гнилое задумали? Не… пора менять судьбу[13]…
Севану особо терять нечего,
Сидор – мешок.
Спровадить – выслать этапом в ссылку.
Скамьёвщик – конокрад.
Медведь – сейф.
Мешок – тюрьма.
Менять судьбу – бежать из заключения.
