и мы доведем ее до такого нечеловеческого совершенства…. только бы не пялиться наверх, иначе пропадем!
Всю эту разоблачительную чепуху Наум Лазаревич Резник узнал от своего сына Жени, а тот выудил это из сочинений Доктора, умело читая между строк. Ну не один, конечно, Доктор сумел все это, минуя профессионально отредактированные исторические документы, разглядеть: глядящие появляются время от времени то здесь, то там, не имея друг с другом никакой видимой связи и сильно мешая остальным тянуть сообща лямку демократии и прогресса. Отловить бы их, да в лагеря, лет этак на двадцать… пожизненно. Только вот хитры, неприметны, устраиваются в жизни незавидно, обходя высокие должности и даже порой обходясь совсем без денег… кинешься искать, и не найдешь.
Имя Доктора действует на профессиональный музыкальный слух Наума Лазаревича как разрыв новогодней петарды: лицо вмиг застывает, взгляд напрягается, шея втягивается в вечно мерзнущие узкие плечи. Как могло такое в мире случиться, что кто-то разглядел все прошлые, настоящие и будущие тайны, не будучи при этом евреем? И это ведь случилось! И кстати, в самый захватывающий, победоносный миг еврейской борьбы за правду, когда были уже втравлены в мировую войну обе ненавистные всякому честному еврею, тайно льнущие друг к другу державы, Германия и Россия, а изъеденная гениальной пропагандой воли разлетная русская жизнь, уже было подавшаяся следом за Столыпиным к недопустимой и притом своей мощи, сошла в кровавые низины революции, – именно тогда-то Доктор и построил свой возмутительно безупречный Гётеанум на видной издалека швейцарской горе. Однако ведь не сладил с ходом истории, оказавшись на пепелище собственного творения! И это ли не говорит в пользу нашего, заразительного для всего мира, нисхождения в уютно обустроенные одной только формальной логикой лабиринты материи! Какая еще может быть наука, кроме нашей эйнштейновской, премиально-нобелевской!
Хорошее еврейское воспитание заключается не в том, чтобы привить душе побеги роста – среди видных политиков и ученых сплошь одни недоростки и карлики – но чтобы выудить из человека способность делать одному ему полезные, хотя на вид общеполезные, дела. Эту способность можно привить и насильно, скомкав как можно раньше, а лучше в грудном еще возрасте, прирожденную каждому тягу к здоровью: кормить всякой дрянью, понапрасну нагоняющей вес, подсовывать под зад бумагу, оберегать от свежего воздуха и, само собой, от солнца. Тогда вырастает нечто, вполне уже приспособленное к умиранию, и дело лишь за смертью… но как же хочется такому карлику утащить с собой всех остальных! Здоровый идет сам по себе, никого за собой не зовя, ни на кого не опираясь, тогда как больному непременно нужны попутчики, костыли и носилки. И если ты очень болен, пусть весь мир тебя и несет, заодно и себя переправляя на кладбище.
Медленно потянулись к автобусу, тащась мимо железных заборчиков с облезлыми
