еще Андрюха Наговицын? Его Сергей звали.
– Почему звали? Ты че живого человека поминаешь?
– Сергей Наговицын умер. Кровоизлияние в мозг. Давно уже.
– Да знаю я! Че ты мне рассказываешь?
– Я все его песни знаю. С пацанами постоянно слушали.
– Ну, капец, ты все знаешь! – язвительно ответил он.
– Так что, переключаем, нет? Фильм беспонтовый, в тот раз, когда смотрели, ты сам это говорил. Тип этот весь фильм бродить будет, пока не замочат…
– Бродить? Он че, бродяга что ли? Ты че, вообще, собираешь? Ты хоть знаешь, кто такой бродяга?
– Нет, не знаю.
– Во! Во! Не знаешь! Порядочный должен знать, кто такой бродяга! Ты скока уже сидишь?
– Мне никто не объяснял.
– Сам должен интересоваться.
– Ну, давай, расскажи. Я интересуюсь.
– Вы только так и можете! Пока не скажут – сами ниче делать не будете! Кто у нас за транзитным корпусом смотрит?
– Этот… как его…
– Во! Даже имена людей не знаешь!
– Забыл я. И что теперь? Их столько много, я всех поименно помнить должен? Надо будет – узнаю, не проблема.
– …
– Так кто такой бродяга?
– Рано тебе еще. Не поймешь. И вообще…
– Ой-бой, мир блатной! – раздался голос у нас за спиной.
Это был Домик, он лежал на шконке и, приподняв голову, смотрел на нас уставшими глазами.
– Ты, Русик, заблатовал что ли? Тебя куда волокет? Пацан сидит два понедельника, поумнее тебя будет. Ты сам-то давно все это выучил, а, вор-егор? Понахватают верхушек и ходят рисуются… – он говорил что-то еще, но последние слова было не разобрать, голова его уже снова лежала на подушке.
Я повернулся, молча взял пульт и переключил канал. Руслан сидел, нахмурив брови, и молча смотрел в экран. Тут я почувствовал на себе чей-то взгляд. Медленно повернув голову, я увидел, что Витя Большой не спит и смотрит на меня. Его лицо не выражало никаких эмоций, но в глазах было что-то, чего я не смог понять. Мы смотрели друг на друга несколько секунд. Не выдержав его тяжелый взгляд, я отвел свой, а когда посмотрел вновь, его глаза уже были закрыты.
######
Все вновь прибывшие заключенные проходили медицинский осмотр: беседа с терапевтом, кровь из пальца и вены, флюорография легких. Здоровье у меня было отменное и терапевт – молодая симпатичная женщина – посмотрев на меня поверх очков, спросила: «Все нормально?» На что я молча кивнул, и на этом мой осмотр подошел к концу. Кровь из пальца брали на общий анализ, из вены – на ВИЧ, снимок легких делали для выявления туберкулеза. В общем, повода волноваться у меня не было, и я покинул медицинский кабинет в хорошем расположении духа. Хотел даже неформально пообщаться с медсестрой, уж больно она мне приглянулась, но меня опередил Рубль. Он начал осыпать ее многострочными комплиментами, на что она едва заметно улыбалась,
