«Красный Восток», внешне напоминавший голубого кита, бесшумно проплывал через мрачный западный фронт, который вспыхивал, громыхал и иногда заставлял воздушное судно неестественно вибрировать, а его конструкции жалобно скрипеть.
В купе номер 13 было трое пассажиров. Они располагались на мягких бордовых кожаных сидениях. Филенчатые панели купе вокруг них были отделаны под «красное дерево». Билет в этих комфортабельных салонах стоил 8 рублей 53 копейки, плацкарт обходился в 6 рублей 12 копеек, а общие места для рабоче-крестьянской молодежи стоил всего 4 рубля.
В вышеозначенном купе находились среднестатистические представители среднего возраста из среднего класса: Яниус Верхоянский, член Союза журналистов НССР (Новый Союз Советских Республик), инженер горно-обогатительного комбината «Урал-83» Стрельцов и народный депутат XIX созыва по Чернодубскому избирательному округу Иван Лаврентьевич Штейцер.
За плексигласовым окном медленно проплывала серая мгла. В воздухе купе витал запах чесночной колбасы и свежих огурцов. Из динамика, задекорированного пластмассовой решеткой тихо звучала симфония в исполнении духового оркестра Семеновского полкового училища. Попутчики увлеченно и азартно играли в «дурака» на откидном столике. Перламутровая столешница была заботливо накрыта газетой «Трудовая правда Веснянских рабочих». На газетном листе были аппетитно разложены розовые кольца колбасы, алые глянцевые помидоры, вареные яйца, буханка «Алтайского», малосольные огурцы плавали в банке, словно в аквариуме. В центре этого походного изобилия стояла консерва с Балтийской килькой в томате. У окна же возвышалась изумрудная «Ясногорская настойка» и тройка граненых шкаликов, примостившихся к бутылке.
– Ага, попались наконец-таки Иван Лаврентьевич!
Стрельцов был в ударе – депутату светили «генеральские погоны». Народный депутат надул щёки и упорно соображал, держа в руке слабую комбинацию. Журналист уже вышел из игры и с интересом наблюдал развязку.
Наконец, когда депутат всё-таки стал против своей воли «генералом», в купе ворвался яркий солнечный поток. Хромированные детали купе забликовали от солнечного света. Дирижабль оказался в «глазу» грозового фронта и голубое небо залило плексиглас.
Яниус отдернул красную шторку и заметил в окне пару стремительных серебристых перехватчиков, оставлявших за собой белые конденсационные дорожки. Через три секунды они уже скрылись в серой завесе туч, а через пять секунд раскат реактивных двигателей ворвался в купе.
– Миги… – восхищенно сказал инженер.
– 69-е. Специализация – превращение шпионских спутников в космический мусор. – добавил Верхоянский.
– Хорошо, что теперь вокруг страны Великая Стена построена, – произнес Штейцер, отправляя крюшон на вилке себе в рот.
– А я между прочим был на торжественной закладке последнего кирпича пять лет назад – вспомнил журналист, – достигает 50-ти метров в высоту на западном рубеже. Сам Аркадий Железный, Нарком обороны ложил этот кирпич!
Тут за окном показался ещё один дирижабль, важно выплывший из стены грозовых туч. На его пузатом борту красовалась красная жирная надпись «Интурист».
– Тьфу ты нечистая, чего им здесь надо? – с досадой пробормотал депутат глядя в окно.
– Да вот отведать продукции настоящей, без химии желают, да чистым воздухом русским подышать. Иль природу нетронутую посмотреть, на берёзки наши… – предположил инженер, – К нам в комбинат пару лет назад тоже приезжали какие-то представители Масонской организации из США. В сопровождении агентов Комитета Советской Безопасности разумеется…
Тут пассажиры отложили карты и разлили эстрагоновую настойку по стаканчикам.
– Ну, за славного и венценосного товарища Иосифа Молотобоя!
– За родную Партию и Советы!
– Вздрогнем товарищи!
– Килечкой не побрезгуйте.
– Помидорчики сочные, краснодарские!
– Вот откушайте колбаску. Всё без европейских химикатов и китайского целлофана. Кабы не Иосиф Иванович, продолжали бы травить нас всякой чертовщиной! – смачно жуя колбасу просипел депутат, провожая укоряющим взглядом «Интурист».
– Помнится я освещал дело о «Травле народа» в «Полярных Известиях». Новосоветский Пищепром тогда судился с изготовителями всякой дряни, которой пичкали народ 40 лет. Указ Президиума Верховного Совета НССР запретил тогда использовать ароматизаторы и прочие пищевые добавки в продукты, а также целлофан, пластиковую тару и тому подобный мусор. – поведал Верхоянский.
– И заметьте, люди стали здоровее, чище, добрее с того времени, – сказал инженер, – я читал про это статью в «Московских Советах» профессора кафедры здорового питания в МГУ.
Музыка из динамика
