подняла на него глаза.
– Но я не хотела бы вас…
– Бог ты мой, – вздохнул Равич. – Да ничуть вы меня не стесните. Думаете, вы первая, кто у меня заночует, потому что некуда податься? Ведь эта гостиница – приют для беженцев. Здесь такое случается сплошь и рядом. Вам лучше устроиться на кровати. А я посплю на софе. Мне не впервой.
– Нет-нет, можно, я останусь тут, просто посижу? Этого вполне достаточно, если вы позволите.
– Хорошо, как вам угодно.
Равич скинул пальто и повесил на вешалку. Потом прихватил с кровати одеяло и подушку и придвинул к софе стул. Принес из ванной свой махровый халат и повесил на спинку стула.
– Вот, – сказал он. – Это все вам. Если желаете, могу еще предложить пижаму. В шкафу, в ящике, берите любую. Больше я о вас не забочусь. Можете занимать ванную. А у меня еще дела.
Незнакомка опять покачала головой.
Равич стоял над ней в недоумении.
– Плащ мы все-таки, пожалуй, снимем, – рассудил он. – Он у вас промок. И берет давайте.
Она послушно отдала и то и другое. Он положил подушку в изголовье софы.
– Это под голову. А стул – это чтобы вы во сне не свалились. – Он пододвинул стул вплотную к софе. – Так, а теперь туфли. Там наверняка полно воды. Для простуды ничего лучше не придумаешь. – Он стянул с нее туфли, достал из шкафа пару шерстяных носков и надел ей на ноги. – Ну вот, так еще куда ни шло. Скверные времена лучше переносить с удобствами. Старая солдатская заповедь.
– Спасибо, – вымолвила женщина. – Спасибо.
Равич направился в ванную, отвернул оба крана. Вода с шумом полилась в раковину. Он ослабил узел галстука и отрешенно глянул на себя в зеркало. Из глубокой тени глазных впадин на него устремился привычно-пристальный, цепкий, изучающий взгляд; лицо худое, можно считать, почти изможденное, если бы не глаза; губы, пожалуй, слишком мягкие на фоне двух глубоких морщин, что бороздами пролегли к уголкам рта от носа; а в довершение всего – длинный, в зазубринах, шрам, что от правой брови протянулся через весь лоб, заползая в волосы.
Телефонный звонок прервал его раздумья.
– Вот черт!
На секунду он забыл обо всем на свете. С ним такое бывает: чуть задумается – и полностью уходит в себя. А тут еще эта женщина…
– Сейчас подойду! – крикнул он. – Напугались? – Он снял трубку. – Да. Что?.. Так… конечно, да… Конечно, получится… Да. Где? Хорошо, еду. Горячего кофе, и покрепче… Хорошо.
Он аккуратно положил трубку и, сидя на краю софы, все еще думал о чем-то своем.
– Мне надо ехать, – сказал он затем. – Это срочно.
Женщина тут же вскочила. Но покачнулась и ухватилась за спинку стула.
– Нет-нет… – На короткий миг Равича тронула эта ее спешная покорная готовность. – Вы можете остаться. Спите. Мне нужно по делам, на час-другой, точно не знаю. Только не уходите никуда.
Он надел пальто. На секунду промелькнула нехорошая мысль, но он тут же ее отогнал. Эта женщина не украдет. Не из таких. Уж в
