собой.
Вокруг никого, ни прохожих, ни стражи, что видно прикорнула на посту. Айвен слышал дыхание людей в домах окрест, все спали.
Прямо напротив возвышался величественный храм, украшенный высокими стрельчатыми арками и витражами. Ив направилась прямо к нему, взошла по широким ступеням, мимо колонн, приотворила полукруглые двери, украшенные позолоченным барельефом в виде солнца, и оказалась внутри. Было темно, но это им не мешало. Свечи потухли, пахло воском и маслом, справа и слева – ряды изящных пилястр обрамляли большой круглый зал. Прямо перед ними – возвышение с алтарем – гладко отесанным камнем, накрытым алой тканью, и огромный, во всю стену витраж с изображением солнечного диска. Айвен на миг представил, как восходящее солнце во время службы проникает сквозь эти цветные стекла, окрашивая весь зал золотом. Наверное, у людей захватывало дух от благоговения перед этим Светилом. Ив двигалась между длинных скамей, осматривая роспись стен, изображавшей времена года, зима у входа, весна, лето и осень ближе к главному символу светила.
– Знаешь, – заговорила она, прикасаясь пальцами к алтарю, – когда-то у людей не было веры… вот совсем. Ни во что они не верили. И было им от этого плохо. Жизнь у человека невероятно короткая и от этого трудная, так много нужно успеть, и времени всегда не хватает. Они рождаются, в миг становятся старыми и умирают. Поэтому им нужно верить. И они стали верить. В бога-Солнце, дарующего жизнь, возрождающегося, бессмертного.
Она помолчала, подождав пока Айвен подойдет ближе.
– Альвы ведь тоже верят в Солнце. Не так, конечно, как люди. Не искренне. Они любят Солнце как равного. Не поклоняются ему, просто живут под его лучами, поют ему песни, но не веруют. Не с той силой, что люди. Люди взяли веру альвов, взяли их песни, изменили, конечно, на свой манер… и славят Солнце со всей искренностью. Да… вера нужна людям… без нее они и жить-то не смогут…
Она отступила от алтаря, нашла маленькую, неприметную дверь в один из внутренних коридоров и прошла по нему во двор за храмом. На миг Айвену показалось, что он видит ту тьму, чернее самой ночи, что оплела виноградный сад. Нет, виноград не погиб, на него словно накинули огромную сеть, прижимая лозы к земле, сминая их. Те самые незримые путы, что совсем недавно не дали ему сделать и шага, спастись. Каждая веточка, каждый листок был окутан этим, трепетал, бился, хотел жить, но не мог вырваться.
Ив пошла по винограднику, срывая лозы то тут, то там. Пальцы ее сплетали их ловко, сначала в венок, а затем в целую корзину. Она остановилась в самом центре, положила корзину под ноги.
– Ну вот, все готово…
***
Было за полночь, но еще далеко до рассвета, когда они вернулись в трактир через то самое маленькое оконце, через которое и покинули его. Трактир затих, лишь пара последних посетителей, которые уже не могли добраться до дома, храпели внизу, прямо за столами. Трактирщик ушел к себе, оставив лопоухого служку присматривать за спящими пьянчугами. Но тот, выпив остатки пива из кружек, брошенных
