ни реакцией на прошлое. Это живой процесс переживание и ощущения настоящего. Художника нет. Само переживание становится живописью; само переживание выразило себя. Вы уже не творец; вы творчество, живая энергия. Вы не поэт, вы – сама поэзия. Это переживание не ради прошлого или будущего; оно не из прошлого и не из будущего. Само мгновение стало вечностью, и все происходит из него. Это цветение».
Индуисты называют этот мир иллюзорным, потому что, когда осознанность становится совершенной, – этот мир, мир, который ты создал из своего ума, – просто исчезает и перед тобой открывается совершенно другой мир. Майя, иллюзия исчезает – потому что она существует из твоего сна, из твоей бессознательности. Это будто бы твой сон. Во сне происходит невозможное, но ты не сомневаешься в нем: во сне ты пребываешь в состоянии полной веры. Например, ты видишь во сне свою жену, и вдруг она превращается в лошадь. И ты ни на мгновение не сомневаешься этому. Ты веришь этому, потому что сон – это доверие, сон – это вера. Во сне ты не можешь сомневаться. Как только ты начнешь сомневаться, сон начинает исчезать. Этот мир, который ты видишь вокруг себя, – не реальный мир. И не потому, что он не существует, а потому, что ты его видишь сквозь ширму сна. Между вами стоит бессознательное; ты смотришь на него и истолковываешь по-своему: ты точно как пьяный. Все мы, кроме пробужденных, живем во сне, совершенно опьяненные желанием и обусловленностью и из них смотрим на существование, которое ни есть реальность – мы просто проецируем на существование свой сон. Ты не присутствуешь ни в мире, ни в самом себе. Это и есть сон. Реальность – это то, что приходит и ни когда не уходит, а то, что приходит и уходит – это сон.
Мы все спим, именно поэтому – из-за спящих, существует столько миров: сколько спящих, столько и миров. У тебя свой собственный мир; если ты спишь, ты заключен в оболочку собственных мыслей, концепций, мечтаний, страстей и желаний. Непонимание между людьми возникает из-за того, что сталкиваются два различных мира, два различных сна. Из-за этих внутренних личных миров диалог между людьми становится невозможным – возможен только лишь конфликт.
Все сны личные, а всё личное принадлежит миру снов. Только пробужденные не имеют личных снов. Именно поэтому, когда говорит Лао-Цзы, Будда, Гераклит или Иисус, хотя их языки отличаются, но они подразумевают одно и то же. Они не живут в личных мирах, мир каждого из них исчез вместе со снами и их желаниями – исчез вместе с умом. У ума есть только личный мир, но у сознания личного мира не бывает. У пробужденных один общий мир: и этот мир – существование, а у каждого из тех, кто спит и видит сны, – свой собственный мир.
Существование ты не можешь оставить. Куда бы ты ни спрятался – это будет частью окружающего нас мира. От него невозможно сбежать в Гималаи, или спрятаться в пещере! И Гималаи, и пещера, и пустыня
