века делал его загадочным красавцем и каким-то недосягаемо чужим. В руках он держал короткий хлыст. Порода! Белая кость!..
Пашка одним коротким замахом ноги влетел в седло. Конь под ним заходил ходуном и попробовал было качнуть права, как только что успешно делал это с предыдущим седоком. Пашка коротко пильнул поводьями. Мундштук прошёлся по губам коню. Тот присел на задние ноги и попятился. На площадке напряглись, некоторые даже шмыгнули в сторону. Жара дал коню шенкелей, дважды ударив пятками по бокам. Тот взвился свечой на задние ноги в попытке сбросить седока, потом было рванул вперёд, но натянутые поводья остановили его порыв. Конь всхрапнул, почувствовал опытную руку, признал власть над собой и затих. Статус-кво был восстановлен. Жара объявил, что он готов.
Режиссёр с сожалением тихо протянул кинооператору:
– Какой ка-адр просрали!.. – и тихо выматерился, облегчив душу.
– Скажу по секрету, я снял этот «какой ка-адр!» – оператор точно спародировал голос и манеру режиссёра.
– Ты мне ещё попартизань, плёнку порасходуй без команды! Уволю на хрен!.. – и подумав, добавил: – Ну, или премию выпишу. По результату…
– Ты, Никита, люлей мастер выписывать, а не премии…
– Так, всё! Тишина на площадке! Снимаем! Мотор!
Пробежались специальные ребята, напустили горьковатого киношного дыма. Выскочила какая-то девица с хлопушкой, скороговоркой назвала какие-то странные слова и цифры, в конце громко шлёпнула деревянным каркасом и отскочила в сторону.
– Пошёл! – Никита Сергеевич приподнялся со стула и вперился взглядом в наездника.
Жара, как его и просили, развернул коня и себя вполоборота к камере, поднял коня на дыбы, тот в воздухе помахал передними ногами, опустился и крупной рысью полетел по просёлочной дороге. Он так резво взял, что комья земли полетели в камеру, заляпав объектив.
– Стоп! Снято! – громко и радостно прозвучал искажённый мегафоном голос режиссёра. – Что скажешь?
– Что скажу? Премию выписывай! Есть твой: «какой ка-адр!»
Никита Сергеевич, потирая руки, вдруг предложил:
– Слушай, «Мукасей»! Натура есть, солнце грамотное, давай отснимем с этим парнем проезд по косогору и остановку у обрыва. Рельсы выложены, плёнки валом. Если так всё пошло, фарт за нами! Через сколько будешь готов?
– Ну, в полчасика уложусь. Камеру перетащить, прокатиться пару раз туда-сюда, объектив поменять. Другую камеру на кран закрепить. Думаю, одновременно двумя будем снимать. Мой помощник общим планом, я с трансфокатором попробую. Потом картинку сложим. Дубля в три-четыре, думаю, уложимся. Надо поторопиться, а то солнце засвечивать будет…
Режиссёр похвалил Пашку и стал объяснять новую задачу.
– Значит так. Ты на хорошем галопе проходишь вон по тому холму. Внизу пойдёт камера. На неё ни в коем случаи не смотри! Вон у той берёзки обрыв – это ориентир. На его краю поднимешь лошадь в свечу, сойдёшь с неё и будешь смотреть
