с намеченного курса. Этого нельзя было позволить, как и сигарету, огонек которой мог привлечь к себе постороннее внимание и выдать его присутствие. Сейчас главным было остаться незамеченным и дождаться, когда девушка выйдет из здания, и он… тогда он будет точно знать, что нужно будет сделать: он опять почувствует импульс и подчинится его требованию.
Прошло не менее четверти часа, когда она, наконец, появилась. Но не одна. Её сопровождал полицейский в кожаной форменной куртке. Они сели в машину. Он должен следовать за ними, к её дому. Но он не мог бежать за ними по улице, вдогонку за автомобилем. Хорошо, он найдет сейчас способ доехать – неподалеку стоял его собственный автомобиль на стоянке для гостей. Важно, что он точно знал, что она направляется домой, и там будет одна. Бориса с ней уже не будет.
Он должен был довести до конца начатое. Прояснить с Вероникой некоторые вопросы и сомнения. Его всегда учили доводить всё до конца, иначе зачем было начинать?
Вот они отъехали. Вероника озиралась по сторонам, сидя на переднем сидении служебной машины. Видеть её в этой колымаге было комично. Знала ли она, что он здесь, что ждёт её, стоя в тени на промозглом ветру? Он был уверен, что она знала. И также ждала его появления, иначе откуда бы взялись эти настойчивые вибрации в голове, толкавшие его к ней? Вероника совсем не так проста и наивна, какой притворяется в рабочее время. Она красива и умна, и она точно знает, что ей нужно, и он мог бы у неё даже поучиться такой целеустремленности. Они скоро будут вместе, как она и хотела.
Он быстрыми шагами пересёк площадку перед задней стороной здания и скрылся за его углом, где располагалась стоянка для гостей. Его бравый «Лексус» был готов, как всегда. Его не нужно было даже прогревать. Сел и поехал. Охраны тоже не было – гостевая парковка «Паласа» была под табу у лихих дельцов, а любых залётных отталкивало яркое освещение.
Черный автомобиль медленно проследовал под поднявшимся при его приближении автоматическом шлагбауме и скрылся за поворотом, вслед уносящемуся в темноту полицейскому автомобилю.
8
Утром Вероника с трудом разлепила ресницы. За окном был четверг, серый и неприветливый. Она некоторое время вглядывалась в точку на потолке, собираясь с мыслями. Затем события минувшей ночи разом нахлынули на неё, и в висках застучал один вопрос: жив ли Борис, жив ли Борис, жив ли Борис?
Наконец, соскочив с постели, она прошла в ванную, в душ. Он взбодрит. К десяти ей нужно было явиться к следователю и подписать вчерашние показания. Нужно непременно явиться, а то ведь догадаются ещё сами приехать, и потом разговоров да пересудов не оберёшься. Не то чтобы они её беспокоили, но косые взгляды соседей всегда раздражали. Достаточно уже и того, что вчера её домой подвозил полицейский, с мигалкой. Хоть и выключенной.
Она жила одна в квартире, перестроив её на свой вкус: жильё перешло ей по наследству от деда, ветерана войны, скончавшегося два года назад. Деда она очень любила,
