армия. Национальная независимость была превращена в формальную, названную «союзной социалистической». Это было предопределено. В 1921 году Ленин дал указание напасть на буржуазную Эстонию и уничтожить там всех, кто будет сопротивляться. «В плен не брать!». По поспешному манёвру Ленина и Орджоникидзе также была совершена попытка вторгнуться в Иран, но Красная армия была вынуждена отступить оттуда. Одновременно Ленин дал приказ о нападении на Польшу. Достигшие, было, Варшавы, Красные войска были разгромлены армией маршала Пилсудского, и её контратака достигла Минска. Только вмешательство лорда Керзона (Великобритания) остановило поляков. В результате заключенного мирного соглашения у новой России была отобрана территория Польши, которая ранее входила в Российскую Империю. Вывод, который сделали большевики, был один: для победы над пока ещё сильными странами нужно воссоздать современную армию. Её конечная задача была – распространение большевистской власти на весь мир.
Такая логика отвечала расчётам Ленина и Троцкого о так называемой «перманентной революции». Последний считал, что восстание должно стихийно возникнуть во всех странах мира по примеру СССР. Сталин понял, что независимая ни от кого революция, подобная Октябрьской, там невозможна. Капиталисты уже начинали выплачивать свои долги низшему сословию, и на революционную пролетарскую самодеятельность нельзя было рассчитывать. Большевистская пропаганда в этих условиях могла потерпеть крах. Поочерёдное военное вмешательство в каждую из таких стран могло бы стать решающим для глобального успеха.
Можно считать, что практически никаких коренных политических разногласий между авторитетными правителями, Сталиным и Троцким, не было. Была лишь лютая борьба за лидерство в партии и в стране. Победа любого из них означала продолжение развития единоличной власти средствами террористического подавления инакомыслящих.
Властные успехи обостряли тщеславие вождей. Оно соответствовало также их политической стратегии. Их политику и экономику стало интересовать, в первую очередь, развитие вооружений. Обывательское трудолюбие не соответствовало большевистскому размаху. Сталин понял: труд должен быть предельно интенсифицирован на волне ничем не сдерживаемого насилия. Только безжалостная эксплуатация в его понимании может мобилизовать трудовые возможности людей. Конечно, это противоречило ещё недавно приобретённому экономическому достатку низов. Они попали в ловушку ещё раз.
Свободный труд земледельцев понимался властью как потенциальная угроза номинальному главенству большевиков. Собственность означала власть над своим хозяйством. Труд влёк за собой её расширение вплоть до монополии, и теоретически оно могло дорасти до размеров страны. Большевики впадали от такой мысли в состояние ненависти к независимому трудовому пахарю, способному вкладывать собственные силы и средства в свой рост, отвергая обвинения в буржуазной эксплуатации.
