понять, что разговор окончен и сел опять к окну.
Валерия подошла к Александру и, положив свою руку ему на голову, сказала:
– Сашенька, ну скажи, пожалуйста, что ты обманываешь меня насчёт своей болезни? Ты же хорошо знаешь, что я тебя любила и сейчас мои чувства не умерли к тебе. Мне всегда будет тебя не хватать. Ведь если разобраться, ты во всём виноват. Вбил себе в голову несусветную чепуху. Вспылил один раз и разрушил семью.
Александр скинул грубо её руку с головы и, вновь встав со стула, сказал:
– Не надо одновременно обвинять меня и ластиться. Я с некоторых пор невзначай отвык от тебя, и возобновлять прежние отношения с порочной женщиной не собираюсь. Как хорошо, что у нас нет детей, – повторил он.
– Дети бы у нас с тобой давно были, но ты и в этом деле не преуспел, – вспыхнула она. – И то, что ты
распростился со своей работой, то наверняка не по своей воле. Тебя выкинули вернее всего, как ненужного и бездарного элемента. Таких инженеров в базарный день можно купить за килограмм луку или головку чеснока. И не обвиняй в этом Городецкого. Если бы ему нужно было мстить, он без проблем растёр бы тебя своим каблуком. Тебе его возможности известны.
Александр двумя пальцами взял за пуговицу пальто Вероники подтянул её к себе и прямо в лицо ей выпалил:
– Мне мой начальник открытым текстом сказал, что сокращают меня, за оскорбление уважаемого в округе человека. Я знаю, какие он «туристические услуги» представляет брюхатым чиновникам и правоохранительным органам. Насмотрелся я на эти услуги у вас на четвёртом этаже.
Сделав небольшую паузу, он пристально уставился на неё, будто видит впервые и, немного заикаясь от волнения, спросил:
– Кстати, а чего ты позоришь мою профессию? Ты тоже в прошлом инженер. Вероятно, знаешь, что за тебя сейчас и такую ничтожно – огородную сумму никто не осмелиться выложить. Там где ты, порядка нет, – одна грязь и разврат. А сейчас ваша тур – фирма будет называться не Марко Поло, а «Звонкий Сифон», так, как вы все будете поражены сифилитической коростой. Визгом и слезами наполнится второй этаж гостиницы. И не долог тот день, когда ты вновь будешь тянуть ко мне свои руки, но я скажу, «поздно Валерия Константиновна, моё сердце занято другой женщиной». Даже полы мыть я тебя не возьму в свой салон красоты, так как у меня там все как на подбор будут одни красавицы, нечета тебе. И санитарные книжки у них будут не замараны венерическими болезнями.
– Не смеши меня? – крикнула она ему в лицо, – а то на меня икота нападёт от смеха.
Она схватила чемоданы, и на выходе едко произнесла:
– Если ты только и создашь какой – то салон, то его будут посещать недалёкие люди, наподобие тебя. Прощай «Кристиан Диор!»
Ответа с его стороны не последовало. Посмотрев на разрушенные местами паркетные полы, он тяжело вздохнул и, взяв веник, вымел
