местами поеденной ржавчиной небольшой печке сердито свистел чайник, в огне потрескивали толстые поленья. В тесном предбанничке дремал, уронив голову на руки, связист Колька Нечаев. На занозистом колченогом столе шипела и пищала рация. Рядом исходил паром полный стакан чая в резном, потемневшем от времени подстаканнике.
Лиза подошла к нему, нарочито громко стуча сапогами по полу. Колька встрепенулся и сонно заморгал, а увидев её, принялся вставать.
– Товарищ лейтенант…
– Да сиди, – махнула рукой Лиза и кивнула на вход в палатку. – У себя?
– Так точно, у себя. С разведчиками план обсуждают.
Лиза поморщилась от боли в ноге, крепко сжала зубы и заглянула внутрь. Командир сидел у окна и курил, стряхивая пепел прямо на пол. Трое разведчиков расположились у приставного стола.
– Разрешите, товарищ командир?
Командир вскинул на неё глаза.
– О, Фабиш! Как раз вовремя! Проходи. – Он встал, приставил свой стул к столу и жестом указал на него. – Присаживайся. Мы тут как раз разрабатываем план.
Лиза присела на краешек стула, глубоко вдохнула и зажмурилась на секунду, пытаясь унять головокружение, но вместо этого её снова бросило сперва в жар, потом в холод. В глазах потемнело, и Лиза в панике схватилась за спинку стула. Не хватало ещё рухнуть в обморок прямо тут!
– Ты чего, лейтенант? – донёсся откуда-то встревоженный голос Шапкина. – Плохо тебе?
– Она же раненая, – ответил Левашов.
Лиза ещё раз вдохнула и на несколько секунд задержала воздух в лёгких. Головокружение отступило, лишь в ушах гудел всё тот же опостылевший колокол. На языке появился кисловато-горький привкус. В палатке пахло сыростью, табаком и пылью, и этот запах, казалось, въедался в лёгкие, затрудняя дыхание.
– Ничего страшного, – прошептала она. – Я за этим и пришла. Попросить, чтобы вы меня с задания не снимали.
И снова на неё опрокинулась горячая тёмная волна. Лиза вынырнула из неё и, собрав всю волю в кулак, решительно посмотрела на Левашова. Она была уверена, что сможет выполнить задание; в конце концов, оно ведь не завтра! А через неделю у неё уже всё заживёт. Не может она спокойно сидеть в расположении, зная, что совсем рядом разгуливают немцы. Она должна сама, своими руками убивать их, гнать прочь, иначе зачем тогда жить?
– С задания мы тебя, лейтенант, снять и не сможем, – хмыкнул Шапкин и закинул ногу на ногу. – За операцией следят из Москвы, и она должна быть выполнена тютелька в тютельку. Сама знаешь. А людей нет. Тем более, таких людей, как ты. Поэтому крепись.
– Буду, – пообещала Лиза.
– Ну, хорошо, – вздохнул Левашов, шагнул к столу и ткнул карандашом в карту. – Смотри тогда. Тут дорога, с этой стороны лес. Подхода к заводу только два.
– Нет, не два, – возразила Лиза и склонилась к карте. – Вот тут, если перейти речку вброд, будет тропка.
Она
