бы один домик. Дорога мирно текла между полями и перелесками лондонского предместья, и пейзажи вокруг были утомительно однообразны. Поэтому девочке казалось, что они в пути уже неимоверно, неимоверно долго. И находятся уже, вероятней всего, на другом конце Англии, в каком-нибудь промозглом Эдинбурге. Лизи без конца дергала за руку маму, сидящую впереди, и спрашивала шепотом, скоро ли они, наконец, приедут.
Рядом с Лизи нетерпеливо ёрзал по сиденью мохнатый скотч-терьер Бадди, поблескивая на хозяйку черными глазенками. Иногда он поскуливал от скуки, и все время просился на руки. Посидев же минуту-другую у девочки на руках, снова начинал тихонько ныть. Лизи отпускала его, и он гнездился рядом на сиденье, или на полу, у ног. А через минуту все повторялось снова. Именно по вине Бадди поездка так затянулась и превратилась в какое-то странное путешествие с бесконечными остановками и игрой в догонялки. Мама Лизи очень переживала за малыша Бадди. Он никогда не ездил в автомобиле так долго. Поэтому ему было тяжело переносить длинный путь, и бедняга просто не находил себе места.
Мама постоянно просила отца остановить машину и дать бедному пёсику немножко побегать на воле. Бадди выскакивал на обочину, и начинал носиться туда и обратно, как огромный шмель. Иногда он смешно подпрыгивал и перебирал в воздухе лапками, а его густая длинная шёрстка развивалась по ветру. В эти минуты пёсик был похож на гигантскую колибри. Набегавшись вволю, Бадди устраивался на траве, положив свою бородатую мордочку на лапки и довольно жмурясь под ласковым мартовским солнцем. Затем начиналось самое сложное. Лизи и её мама долго и безуспешно пытались уговорить Бадди вернуться в автомобиль. Бадди старательно делал вид, что вообще их не знает и видит впервые. Как будто он всю свою жизнь только и делал, что лежал здесь, на обочине дороги. Маленький непоседа убегал от Лизи, если та пыталась взять его на руки. И снова удобно приваливался бочком к какому-нибудь камню или кочке. Ему очень не хотелось вновь маяться в этой непонятной будке на колесах. Только учуяв вкусное угощение, Бадди позволял, наконец, заманить себя обратно.
Лизи тоже было невыносимо скучно. Читать ей надоело, спать не хотелось. Она то и дело оборачивалась, вставала на коленки и смотрела назад, в окно, чтобы убедиться, что большой грузовик с их чемоданами и мебелью ещё не потерялся. «Великое переселение из Лондона», о котором с самого Рождества не переставали говорить родители девочки, наконец-то совершилось.
Три месяца прошло с тех пор, как мама и отец забрали Лизи из пансиона мадам Тьери, где произошло столько интересных и трагических событий, и где Лизи помогла распутать несколько загадочных происшествий. Семья Кроуфордов направлялась теперь в их новый дом в Суррее. Поскольку Лондон по-прежнему бомбили, и оставаться там было все еще не безопасно, родители девочки решили на время оставить свою новую лондонскую квартиру и найти небольшой коттедж где-нибудь в пригороде. Отец Лизи должен был несколько раз в неделю появляться в своей адвокатской конторе в Лондоне, поэтому коттедж должен был находиться не очень далеко от города. Конечно, Лизи с удовольствием согласилась бы снова пожить в пансионе особняка Линсден. Но война все никак не заканчивалась, и в пансионе временно разместили госпиталь для раненых. Все воспитанницы разъехались по своим родным или знакомым.
В самом конце февраля мистер Кроуфорд выбрал, наконец, идеальный вариант для переезда. Небольшой уютный двухэтажный коттедж с четырьмя спальнями, кухней, большой гостиной и кабинетом располагался в маленькой деревне Сенд Марш, примерно в сорока километрах от Лондона, в графстве Суррей. Коттедж стоял на небольшом холме на окраине деревни, недалеко от главной дороги, и утопал в густых зарослях жимолости и дикого шиповника. За коттеджем виднелась красивая тисовая роща, лес и огромный пруд. Невысокий каменный забор отделял сад от улицы. Дворик перед домом был аккуратно вымощен камнем. Соседние коттеджи находились на довольно приличном расстоянии, что придавало дому атмосферу романтики и уединения. К коттеджу примыкали две каменные пристройки. Вокруг дома когда-то были разбиты красивые цветники. Но здесь давно никто не жил, и все они были сильно запущены. Хозяева уехали на север страны больше пяти лет назад, и дом продавался за совсем небольшие деньги, к великой радости семейства Кроуфордов. В эти годы многие семьи ради безопасности переезжали из Лондона и других крупных городов Англии в сельскую местность. Поэтому цены на загородные дома сильно выросли. И найти такой прекрасный, пусть и слегка запущенный, коттедж сравнительно недалеко от Лондона, в живописном местечке Сенд Марш, было большой удачей.
Сенд Марш была типичной английской деревней, с выложенными брусчаткой центральными улицами, аккуратными кирпичными домиками и маленькими магазинчиками в центре. Немного в стороне возвышалась старинная сельская церковь, за которой тянулось деревенское кладбище.
Посередине деревни был вырыт большой пруд. Ему было уже очень много лет, и берега его сильно осыпались. На самом краю пруда росли три старые, кривые от времени ивы. Их длинные ветви изящно свисали до самой воды. Рядом с прудом всегда гуляли деревенские гуси, за которыми иногда ради забавы охотились
