«господа», а «товарищи», или на худой конец «граждане».
– Ну да, в духе времени, – догадался я.
– Exactly!42 – изрек Лука. Затем, чуть подумав, взгрустнул вдруг: – Только опасаюсь, как бы граф Полусахалинский не подбросил подлянку…
– Вы о премьере Витте?
– О ком же еще! Тут приходят от наших людей тревожные слухи из дворца…
– М-да, – подтвердил Фома, – слухи из Зимнего как-то не радуют…
Тут уж я изволил ему не поверить – едва ли и в сам Зимний дворец могли каким-то образом пролезть их уродцы43, – однако лишь спросил:
– И что за слухи?
Лука вздохнул:
– Да вот… Этот самый Полусахалинский то и дело его величество, брата нашего, подбивает…
– Ну да, – подхватил Фома, – чтоб дал свободы всяческие, конституцию, the parlament, як у британців, cholerę im na ich wyspę!44, – и тогда что?
– И – что?
– А то, что тогда la fine della rivoluzione45! Ву компрене?
– Это, понимаете ли, их требование, революцьёнэров: чтоб конституция да парламент. Чтó если наш брат Николай на такое безумство таки пойдет? Тогда они смирятся, тогда, почитай, всё…
Дальше «граждане монархи» переговаривались хотя и по-русски, но о вещах, от меня весьма далеких, Должен вообще признаться, что я был довольно слаб в вопросе о нынешнем политическом многообразии.
– Меньшевики, может, и смирятся, – сказал Лука, – а анархо-синдикалисты?!
– Гм… эти?.. Эти – нет, эти – черта-с два…
– Большевики еще имеются.
– Мда, эти за révolution à l'infini46. Там у них який-то Ульянов в Швейцарии. Наши ребята!.
– Наши-то – наши, но то-то и оно, что – в Швейцарии, а тут, у нас, ихних – с гулькин нос!..
– Небось грòшей нет, оттого и – с гулькин нос. Подбросить им, что ли?
– Ну-ну, не больно-то!.. Ишь еще – «подбросить»!…Да они, увидишь, и сами себе подбросят, банк там какой-нибудь грабанут47, или еще чего – ребятки-то не промах.
– А эсеры как?
– Гм, эсеры?.. Насчет эсеров дело темное… Тоже, кажись, как и эсдеки, в расколе.
– У все-то раскол!
– А ты думал! Революция!..
Наконец Фома обратился ко мне:
– А ты знай, служилый. Даже коль сейчас не выгорит – все равно лет через десять, много пятнадцать, все равно придет наше времечко! Так что давай все же, служилый, прибивайся к нам!.. Не сейчас – так тогда. Когда снова настанет.
«Черта-с два, господа упыри!» – подумал я, имея в виду и это их предложение, и обещание, что-де когда-либо еще настанет их время.48
Фома покачал головой:
– Не трать слова, брат, этот служилый, сам видишь, непрошибаемый.
– Et stupide comme un enfant49, – вздохнул Лука. – Ничего, когда-нибудь сам поймет, да будет поздно. – И неожиданно
Именно так!
Совершенно напрасно не поверил! Уже набирал силу небезызвестный Гришка Распутин, в «свите» которого имелось много всяческих уродцев; полагаю, нашлось там место и для подданных Луки и Фомы. –
Холеру им на их остров!
Конец революции
Революцию до бесконечности
Остается лишь поразиться прозорливости подземных монархов на сей счет!.. Или уже что-то слышали о готовящемся тифлисском ограблении банка, осуществеленного в 1907 г. под руководством Кобы (будущего Сталина)?.. Во что только не поверишь, если дело касается удивительной истории нашей страны!.. –
И снова же, совершенно напрасно!.. Увы, г-н Конышев не дожил до 1917 года! –
И глупый как дитя
