только он выезжал из расположения штаба, его немедленно задерживали, принимая за переодетого немецкого лазутчика. Однажды его чуть не расстреляли наши солдаты. Вскоре его от нас куда-то перевели; ходили слухи, что Антило отозван из армии по этой причине.
Тем временем в окрестных лесах скопилось множество мобилизованных запасников. Они не были обмундированы, не имели оружия, не знали, что им делать и куда податься. Направляясь в эшелонах на запад, мобилизованные не могли добраться до мест назначения, так как эти места уже успели захватить немцы. Они выгрузились в пути и расположились в ближайших лесах. Продовольствием их никто не обеспечивал, и они перебивались как могли. Это обеспокоило командование и штаб армии. Но что было делать с этой людской массой – необмундированной и безоружной? Докладывали в штаб фронта, но вразумительного ответа не получили. По решению командарма этих людей постепенно обмундировывали и вливали в прибывающие войска, обеспечив прежде всего питанием.
Между тем – кажется, это было 10 июля – на командный пункт армии привели задержанного старшего лейтенанта – артиллериста. Это был красивый парень с умными голубыми глазами и вьющимися светлыми волосами, выбивавшимися из-под выцветшей шерстяной пилотки. Выглядел он молодецки, по-строевому подтянут, военная форма на нем сидела безукоризненно, как на плакате, показывавшем правила ношения обмундирования, имел при себе сохранившее свежесть удостоверение личности, пистолет с двумя снаряженными обоймами, противогаз и бинокль. Офицера посчитали провокатором и обвиняли в распространении панических слухов. Офицер Особого отдела доложил о задержанном и его подозрительном поведении командарму. Распространяемые офицером слухи заинтересовали командующего, и он пожелал лично переговорить с офицером. Тот уверенно представился генералу, не признавая за собой никакой вины.
– Я говорю правду! – твердо заявил он. Его «провокация» выражалась в том, что он утверждал, будто немцы захватили Витебск. Это было невероятно. Мы находились в 70 километрах от Витебска и, не будучи ориентированы в обстановке на фронте, не могли ожидать появления противника в этом районе в ближайшее время. Не хотелось такой неожиданной и нежелательной версии, хотя принесший ее вестник упорно отстаивал правильность сообщения. Предлагалось расстрелять «провокатора». И.С. Конев после некоторого колебания не подтвердил, но и не отменил трагического намерения бдительного товарища из Особого отдела. Командарм, как и другие, не поверил офицеру. Опасного преступника повели в глубь леса расстреливать.
В это время принесли командарму шифровку, полученную из штаба фронта. Командующий пробежал ее глазами и приказал отставить расстрел офицера и отпустить его. Послали гонца – и расстрел не состоялся.
Глава 4
Первые бои и отход за Смоленск
В шифровке было сказано, что немцы ворвались в Витебск. 19-й армии приказывалось наличными силами выбить
