степени, чтобы он стал частью тебя! Я прошу тебя, Наташ, береги себя! Ради меня – береги! Потому что за эти полторы недели ты мне стала дороже всех самых близких людей! Понимаешь?
– Ты тоже себя береги! – отвечала Наташа. – Я теперь буду жить… Не жить… Ждать! Тебя ждать! Ведь ты же приедешь опять?
– Конечно! – Игорь ласково обнял девушку, отбросил выбившиеся волосы с её лба, поцеловал. – Я буду тебе письма писать. И звонить. Часто-часто. А, как только смогу, приеду. И мы с тобой поженимся…
Они стояли на берегу Москвы-реки. Наташа резко подняла голову и вгляделась в лицо Игоря: не шутит ли?
– Игорь, ты это всерьёз сейчас?
– Барышня, офицеры такими вещами не шутят! – улыбнулся Игорь. – У нас слово с делом не расходится. Нет, если ты, конечно, имеешь что-то против…
– Я? Против?! Да ты с ума сошёл! Я же и мечтать не могла…
– А, вот, мечтать надо. Только в меру! А то иные мечтают-мечтают, а жить забывают.
– Мне теперь и мечтать не нужно… Только бы ты рядом был… – выдохнула Наташа, не веря своему счастью. У неё немного закружилась голова. Ей казалось, что ещё чуть-чуть, и она сможет, как птица, воспарить над рекой, на этим городом, в синее небо…
…Стрелки часов лениво приблизились к пяти. Наташа вздрогнула. Господи, какой сладкий был сон. Почти сон… Сон с открытыми глазами… Так стало тепло от него. А на губах и теперь, точно поцелуи его горят. Наташа поднялась и стала застилать кровать: нечего ждать дольше, не будет сна…
На другой день после отъезда Игоря забежала Тамарка, плюхнулась на диван, посмотрела с любопытством:
– Слушай, подруга, ну, ты даёшь! Целую неделю тебя не поймать! Влюбилась, что ли?
– Влюбилась, – честно призналась Наташа.
– О как! А Генка как же?
– Что – Генка? Для меня он всегда был просто другом… И ничего больше. Я ему не давала ни малейшего повода думать, что между нами может что-то быть.
– Он так не думает, – пожала плечами Тамарка. – Но это дело твое. А что, у вас с этим старлеем всё было?
– Что – всё?
– Тьфу ты, Господи! Популярно объяснить?
– Нет, не было…
– О как! Ну, вы даёте! Чем же вы занимались целую неделю?
– Гуляли, разговаривали, молчали…
(Молчание! – вот, ещё величайшее счастье. Идти рядом и молчать и не чувствовать неудобства от этого! С Игорем это было легко. «С вами так хорошо молчать…» Откуда это? Неважно! Главное, так изумительно точно!)
– Нет, вы точно какие-то ненормальные, – хмыкнула Тамарка. – 19-й век! Благородный офицер и кисейная барышня…
– Тома, он меня замуж позвал…
Тамарка запнулась, посмотрела на подругу с удивлением и, помедлив, спросила:
– А ты?
– Согласилась…
– Хм… О как! Наташка, а с матерью ты уже говорила?
