вниз, устроив оглушительный грохот и тряску. Кейт с опаской последовала за ними, уверенная, что вся конструкция вот-вот сорвется с ржавых скоб и обрушится в переулок. Лестница заканчивалась примерно в девяти футах над землей, и мальчишки, повиснув на последней перекладине, по очереди спрыгнули вниз, по-кошачьи приземлившись на четвереньки. Кейт вновь последовала их примеру, но неожиданно для себя повисла в воздухе, боясь разжать руки.
– Давай! – завопили мальчики снизу. – Тут невысоко! Ну, давай же!
Кейт с такой силой ударилась подошвами о мерзлую землю, что клацнула зубами и невольно застонала от боли. Потом кое-как встала, ладони у нее горели.
– Ну, наконец-то, – проворчал Джейк. – А я уж подумал, ты решила тут обжиться.
– Вот да, или магазин открыть, – поддакнул Жуки.
– Ага! Такой магазин под названием Я-болтаюсь-на-последней-ступеньке-и-трушу-спрыгнуть!
– Вы оба уморительно смешные, – простучала зубами Кейт. – Просто обхохочешься. Может, просто покажете мне, где взять пальто?
Мальчики довели ее до конца переулка и перешли через улицу, которую Кейт видела с крыши. Ее сандалии утопали в сугробах, твердая корка наста царапала голые ноги. Стараясь не обращать внимания на взгляды, которыми прохожие провожали девочку, разгуливающую в летнем платье посреди зимы, она следом за своими провожатыми миновала еще один переулок и вышла на очередную улицу, которая оказалась шире первой и была вся уставлена прилавками. Толпы одетых в темное мужчин и женщин толкались в тесном пространстве между ветхими столами и киосками, разносчики обступали их со всех сторон, на разных языках расхваливая достоинства своих товаров.
– Вот и Бауэри, – сказал Жуки. – Тут можешь раздобыть пальто.
– Но у меня… у меня нет денег!
Стоило им остановиться, как Кейт начала дрожать словно в лихорадке.
– А у тебя есть что-нибудь, что можно продать? – поинтересовался Джейк. – Как насчет медальончика?
Кейт вскинула руку к шее и онемевшими пальцами нащупала золотой медальон. Мать дала ей этот медальон в ночь расставания.
– Я… я не могу…
– А что у тебя еще есть?
Но у Кейт больше ничего не было. Материнский медальон был единственной ценной вещью, которой она владела. Но она замерзала, буквально замерзала насмерть. Можно было бы попросить помощи у проходивших мимо людей, но ведь они непременно потребуют объяснений, начнут расспрашивать, кто она такая и как сюда попала…
– Золотая цепочка! Я могу продать золотую цепочку! Но медальон я оставлю.
Мальчики подвели ее к молчаливому старику, который пристально изучил цепочку, кивнул и вручил Кейт истрепанное, побитое молью пальто и шерстяную шляпу. Она с благодарностью натянула и то, и другое, и вскоре ее дрожь стала стихать.
– Ну вот, – сказал Джейк. – Мы тебе помогли. А теперь тебе надо пойти к Рэйфу.
Но Кейт снова отказалась.
– Рэйфу это не понравится, –
