хватит, – заявил Юк, а затем, развернувшись на месте, схватил меня за руки. Его лапища легко обмотала вокруг моих запястий тугую веревку, а глаза скрыла непроницаемая пелена. Я был настолько обескуражен, что даже не сразу сообразил, что меня спеленали как пленника, нацепив на голову какой-то вонючий старый мешок.
– Клевер сказал: так будет спокойней, – объяснил циклоп.
Только вот кому именно будет спокойней, мерзкий карлик видимо не уточнил, – пришла мне в голову забавная мысль. И мы зашагали дальше. Правда теперь я двигался гораздо медленнее, старясь не споткнуться о выступающие бугры камней.
Я мог сопротивляться. К примеру, отказаться идти дальше или начать вопить во все горло, даже угрожать, – только ничего бы я этим не добился, разве что очередную затрещину. Поэтому, обдумав свое незавидное положение, я решил понадеяться на порядочность леприхуна, его слуги Юка и поплелся дальше в полной темноте.
Постепенно булыжники под ногами сменились ровным настилом, и я понял, что мы наконец-то попали в какое-то помещение. В нос ударил неприятный запах жженого металла и пыли. По всем признакам – мы почти добрались до ангара.
Еще через пару минут моего путешествия в абсолютной черноте, я услышал глухие удары молота и скрежет пил.
Тяжелая рука циклопа легла мне на плечо, и мешок в мгновение ока слетел с моих глаз. Щурясь от пробивающегося сквозь стеклянную крышу яркого солнечного света, я не сразу смог оглядеться и понять где именно нахожусь.
Ангар оказался не просто большим, а огромным. Просторный купол накрывал пространство больше ста ярдов и имел множество лестниц, комнат, кранов и площадок, размеченных ярко-красными линиями на ровной поверхности. Вдалеке виднелось несколько средних, видимо грузовых крылопланов и один двухъярусный паровинт, с мощной выступающей листовой броней и угрожающими пушками по периметру.
Открыв рот от удивления, я едва не застонал от восторга, когда над куполом завис еще один крылоплан – изящный и на вид почти невесомый, он развернулся в воздухе на одну четверть. Купол вздрогнул, и слегка подрагивая, стал отъезжать в стороны, открывая верхние ворота для посадки. Легкий ветерок ворвался внутрь, заставив взметнуться пыль и легкие частички металлической стружки. Заслонив рукой рот, я недовольно закашлял, не переставая наблюдать за тем, как юркий – всего пару ярдов в длину крылоплан – совершает посадку.
Обычно, небо над городом наводняли неповоротливые паровинты или шаровник, которые напоминали мне ленивых жуков карабкающихся по облакам, будто по песчаным горкам и вызывали своим гулом скорее головную боль, нежели восхищение. А вот крохотный крылоплан ранил меня в самое сердце, заставив учащенно дышать, словно я был тем самым механикусом, кто умудрился изобрести эдакое чудо.
Немного покачиваясь, юркая машенерия на борту которой красовались несколько ярких рун, выпустила струйку белого дыма и опустилась на землю. Ножки амортизировали мягкое
