Шумит, совсем как море.
– Это ветер воет в зарослях. Как на меня, это дикое и пустынное место, хотя многим здесь нравится, особенно когда зацветает вереск.
Они ехали все дальше и дальше сквозь темноту, и, хотя дождь прекратился, сильный ветер за окном кареты свистел и издавал странные звуки. Дорога то поднималась, то опускалась, а несколько раз карета проезжала по маленьким мостикам, под которыми с шумом бежали ручьи. Мэри казалось, будто поездка никогда не закончится и что эти бескрайние черные просторы – это какой-то темный океан, через который они едут по узенькой полоске суши.
– «Мне здесь не нравится, – подумала Мэри. – Не нравится мне здесь», – и девочка стиснула свои и без того тонкие губы.
Лошади взбирались на холм, когда Мэри первой заметила вдали огонек. Миссис Мэдлок тоже увидела его и глубоко, облегченно вздохнула.
– Как же я рада этому огонечку! – воскликнула она. – Это – окно в доме привратника. Ну что ж, скоро мы выпьем по доброй чашке горячего чая.
Это было не так скоро, как она сказала, потому что карета, въехав через ворота, еще мили две ехала по аллее парка, где старые деревья, почти соприкасаясь верхушками, образовали что-то вроде длинного, темного свода.
Они выехали из-под этого свода на освещенное место и остановились перед невероятно длинным, низким и асимметричным каменным домом. Сначала Мэри показалось, что в доме совершенно темно, но когда она выбралась из кареты, то увидела бледный огонек в одном из окон первого этажа.
Огромная, тяжелая парадная дверь из массивных, украшенных резьбой дубовых досок, была сбита железными гвоздями и держалась на больших железных полосах. Она открывалась в гигантский холл, который был так слабо освещен, что Мэри не хотелось рассматривать лица висящих на стенах портретов и фигуры в латах. Когда она стояла на каменном полу, то выглядела очень маленькой, затерянной черной фигуркой, и чувствовала себя тоже маленькой и одинокой.
Безукоризненно одетый, худой, старый человек стоял рядом со слугой, который открыл им дверь.
– Вы должны отвести девочку в ее комнату, – сказал он хриплым голосом. – Господин не хочет ее видеть. Утром он уезжает в Лондон.
– Хорошо, мистер Питчер, – ответила миссис Мэдлок. – Поскольку я знаю, чего от меня хотят, я прекрасно справлюсь.
– Все, чего от вас хотят, миссис Мэдлок, – проскрипел Питчер, – это, чтобы господина оставили в покое, и чтобы он не видел того, чего не желает видеть.
И Мэри Леннокс повели по широкой лестнице и длинному коридору и опять вверх по нескольким ступенькам, потом снова через другой коридор, а затем через еще один, пока не открылась дверь и девочка не оказалась в комнате, где в камине горел огонь, а на столе стоял ужин.
Миссис Мэдлок сказала безо всяких церемоний:
– Ну, вот мы и на месте! Вот эта комната, и еще соседняя предназначены для вас – и вы должны быть здесь. Прошу об этом не забывать!
