проснулся, ощутил тепло маленькой руки, которую все еще сжимал в ладони.
– Пожалуйста, не кричите, вы разбудите его, – попросил он срывающимся на хрип голосом.
Женщина посмотрела на него вопросительно:
– А вы кто?
– Отец. Вот, – он достал из кармана права, – Васильченко Олег Васильевич.
Брови женщины перестали хмуриться, лицо стало жалостливым, весь воинственный настрой испарился. Казалось, еще мгновение, и она расплачется. Но она только тяжело вздохнула и предложила:
– А хотите, я вам чайку принесу? Вы небось голодный?
Олег кивнул. Забота женщины почему-то не вызывала раздражения, наоборот, молчаливое, но искреннее проявление сочувствия слегка притупило сердечную боль.
– Можно я останусь с ним до утра? – спросил он, попив жидкого чаю с булочкой.
– Конечно, конечно. Свет выключить или оставить?
Он уже не сомкнул глаз. Сидел, держа сына за руку, и вспоминал, вспоминал, вспоминал.
Утром он попросил официального разрешения находиться в больнице с сыном, пока тому не станет лучше. Главврач было заколебался – ребенок уже большой, но после обещания Олега посодействовать в ремонте дал добро.
Позвонила Кристина – требовалась помощь в организации похорон. Оставив Ромку на попечении Сергея Станиславовича, Олег поехал домой.
Дом встретил хозяина гробовой тишиной. В зале на диване, в окружении трех подруг, сидела теща. Гордое лицо, абсолютно ровная спина – железная леди. Увидев Олега, она вскочила, подбежала, закричала совсем неподобающим ее виду, по-бабьи визгливым голосом:
– Где ты был? Алису еще не похоронили, а ты уже позволяешь себе не ночевать дома! Негодяй! Где Ромка? Имей в виду, я подам в суд, я лишу тебя родительских прав! Я заберу внука и буду растить одна! Ты… Ты…
Она замахнулась, чтобы ударить Олега по лицу, но он перехватил руку.
– Не надо. Я… Я тоже ее любил. Очень…
Женщина обмякла, всхлипнула.
– Олежек, прости меня, пожалуйста – по лицу ее потекли слезы, она больше не напоминала железную леди.
Олег обнял тещу, усадил на диван, сел рядом, сжал мягкую, покрытую пигментными пятнами руку…
– Ромка в больнице. Мне разрешили быть вместе с ним. Сейчас узнаю, как дела у Кристины, возьму вещи и поеду обратно. Хорошо?
– Да, да, – кивала она, отчего слезы потекли еще сильней.
Кристина возилась на кухне.
Все организационные вопросы были решены, похороны назначены на завтра.
Олег поблагодарил ее, сказал, что позвонит, когда привезет сына домой.
Собрав необходимое для себя и Ромки, он зашел проститься с матерью Алисы. Та уже успокоилась, вновь обрела вид железной леди и с выражением бесконечной скорби на лице восседала в окружении молчаливой свиты.
– Я в больницу.
Она встала, обняла его.
– Благослови
