игры я провела, переводя взгляд с тетради с домашним заданием на Майлза и обратно. Он не смотрел на нас, но я знала: он чувствует, я наблюдаю за ним.
Я попыталась отвлечь себя мыслями о том, как бы заплатить Такеру за кока-колу. Но он отверг все мои предложения и сменил тему: стал вещать о теориях заговора. О Розуелле, иллюминатах, Элвисе, инсценировавшем собственную смерть, а когда Майлз обратил на нас внимание, Такер уже излагал маленькую очаровательную историю о нацистской базе на Луне.
Такер относился к тем интеллигентным, эрудированным людям, которых я могла бы свести с моей мамой и наблюдать за тем, как они берут ее в оборот, но не шла на это, потому что как-никак имела совесть.
Потом я подумала: Эй, я могу обнять его. Уверена, он не будет против этого. Но я знала, что физический контакт имеет определенное значение в рамках нормального социального поведения, и хотя я доверяла Такеру больше, чем другим, мне не хотелось, чтобы это показалось ему выражением романтических чувств.
Когда игра закончилась, Такер ушел вместе со всеми. Я хотела помочь членам клуба, но они оказались такими проворными и деловыми, что сетка была сложена и мячи убраны в ящики, когда я еще не успела даже сойти с трибуны.
Майлз и Джетта стояли у судейского стола. Когда я подошла к ним, они замолчали. Было совершенно ясно, что говорили они не по-английски.
– Что тебе? – спросил Майлз.
– Я нужна или могу идти домой?
– Иди. – Он повернулся к Джетте.
– Bis spater[1], Алекс! – улыбнулась Джетта, и я мгновенно забыла о легком чувстве вины из-за не пожатой руки. Я помахала ей на прощанье и ушла.
– До свидания, – сказала она мне вслед.
Вокруг школы стоял шум и гам. Я знала, что после футбольных матчей группы болельщиков долго не расходятся, но сейчас у меня создалось впечатление, будто вся школа присутствует на одной огромной вечеринке. В восемь вечера. После волейбольного матча. В первый день нового учебного года.
Тут у меня не было возможности хорошенько осмотреться по периметру, поэтому я применила план Б – то есть попросту слиняла. Вытащила из кустов Эрвина, молясь о том, чтобы никто не застал меня за этим занятием. Ближе всего к входу в школу стояли по-прежнему маячащие на крыше охранники, футбольные игроки, вероятно, поджидающие своих девушек, и Селия Хендрикс с еще двумя девушками – что они здесь делали, было совершенно непонятно.
– Прикольный велосипед! – прокомментировала Селия через плечо, убрав с него неестественно светлые волосы, ее подружки тихо хихикнули. – Где ты его раздобыла?
– В Египте. – Я пыталась понять, серьезно она или нет.
Селия рассмеялась:
– Напомните мне о том, чтобы я никогда не ездила в Египет.
Никак на это не прореагировав, я покатила Эрвина мимо футболистов, но далеко не ушла. Все двести тридцать фунтов Клиффа Экерли встали на моем пути.
– Эй, ты у нас новенькая, верно?
– Верно. – От его близости у
До скорого
