в интимном месте. Как мужу теперь покажусь, как объясню ему обморожение в таких местах?
Юрка, сидит на горячем шлаке, и, глядя на размахивающую руками, бегущую к нему Ольгу, закатывается в хохоте.
– Чему смеёшься, урод, чему радуешься? – возмущается она, продолжая охлопывать руками обожжённые морозом части тела. – Покалечил женщину. Доволен?
– Посмотрела бы на себя в зеркало, женщина! Как курица крыльями машешь.
– Лучше, Юра, на себя посмотри. Зажал свой малюсенький отросток в кулаке и лыбишься. А ты чего «его» держишь рукой? Случайно не обморозил? – вдруг, испуганно спросила Ольга.
– Ну, да! Похоже на то! Больно…
– Почему сразу не убрал в тепло? Говорила же! Так нет: «Давай ещё, давай ещё разочек» – вот и получил! Ой, а как же ты без него теперь будешь жить? – это уже прозвучало миролюбиво.
– У меня дома медвежий жир есть. Помажу, буду за тобой бегать как медведь в пору течки у медведицы. Мы с тобой ещё такую любовь закрутим, шлаку жарко станет, – отвечает довольный Юрка.
Ольга счастливо улыбается.
– Ох, Юра, хотя бы у тебя осталось без последствий. Держись, Юрка! У меня не такое уж сильное обморожение, должно пройти. А мужу чего-нибудь совру. Скажу ему, что понос на работе пробрал, долго сидела на толчке. Он у меня доверчивый, и не то слопает! А теперь, молодежь, когда посмотрели на бесплатное представление двух идиотов, порадовались, глядя на нас, продолжайте таскать шлак. А мы с Юркой посидим, погреем кое-что. Легче станет, присоединимся…
– Счастливая, – глядя на Ольгу, произнесла Наташа. – А мне с кавалером не повезло.
Вроде бы и не виноват Костя перед Наташей, а почему-то отвернулся, спрятав от напарницы глаза.
Долгий месяц без выходных Костя будет вкалывать на пару с Наташей: таскать шлак, снег; очищать рельсы; планировать снежные откосы – работать душа в душу.
В редкие минуты отдыха по привычке будут садиться рядом, как самые близкие люди, рассказывать о своём семейном положении, делиться историями из жизни, печалями и радостями. У Кости таких задушевных бесед со старшими сёстрами никогда не бывает: они сами по себе, он сам по себе. Пути семейные братьев и сестёр никогда не пересекаются, и, вряд ли пересекутся.
Наташа для Кости уже не старая, а самый близкий и самый дорогой человек.
«Стану старше, точно женюсь. Но это в будущем».
Будущее расставило вехи жизни по своим местам. Отец Наташи освободился из второй исправительной колонии инвалидом, забрал жену и дочь. Увёз в Куйбышев. Наташа несколько лет писала письма, на которые Костя добросовестно отвечал, старательно обдумывая каждую фразу.
Работая в ремстройконторе в деревообрабатывающем цехе, став «взрослым», получил от неё прощальное письмо. Написала, что вышла замуж за мужчину: разведённого и на шестнадцать лет старше её.
Не сдержала обещания, не дождалась совершеннолетия «напарника». От обиды Костя готов был лезть на стенку. Хотелось
