и жилых помещений и прочий вольный люд, ждущий своих мужей из неволи. Живут надеждой и зоной. Зона для них, как и для зэков, наше всё. И одним, и другим она мачеха.
Одна баба, замученная заботами, дождалась радостного дня. Встретила у ворот зоны, живого и, вроде здорового, мужа. Супруги не стали ждать осени. Бросили на произвол судьбы дом с покосившимся сараем, трёх тощих кур с петухом, и скудный урожай на огороде, и уехали в Центральную Россию, на родину.
Дом недолго простоял без хозяйского присмотра. Над хлипкой дверью появилась косо прибитая фанерная вывеска «Продовольственный магазин». За бутылку водки местный художник, прозванный соседями мазилой, покрасил фанеру и написал текст. Краска на следующее лето выцвела, потрескалась, местами отстала. Прочитать текст можно, только имея богатое воображение.
А кто его читает? Все женщины знают, что в новом магазине продаются не только штучные или развесные продукты: хлеб, халва, конфеты – медовухи, но и бочковые: солёные огурцы и помидоры, мочёные яблоки.
На Северной территории у женщин появился "свой" магазин. Уже нет необходимости получать пропуск для прохода в зону, чтобы купить нужные продукты в лагерном магазине.
Не смотря на то, что есть «свой магазин», всё равно жители с нетерпением, как праздника ждут прибытия вагон лавки. Два вагона с продуктами и продавцами прибывают в посёлок по четвергам. Один торговый вагон останавливается вблизи депо, второй рядом с бытовкой Камбалы.
Торгуют они с восьми утра до восьми вечера. Торгуют с колёс.
Встречают жители передвижные торговые лавки всем посёлком – бабы затовариваются сахаром, чаем и дешёвым вином. По графику следующий приезд вагонлавки через неделю, поэтому вина берут много, впрок. Очередь движется медленно, но недовольных нет. Очередь не стоит безмолвно: бабы обмениваются информацией. Не остаётся в стороне от оживлённого разговора и продавщица.
Вечером за ужином хозяйки делятся новостями.
С правой стороны Северной НТК, ближе к лесу, разбит аэродром с грунтовой взлётно-посадочной полосой и полосатой «колбасой», развевающейся на высоком шесте возле деревянного здания аэропорта. Первоначально взлётно-посадочная полоса планировалась в качестве аэродрома подскока для руководителей областного НКВД. С увеличением количества зон и числа зэков, лагерной инфраструктуры и охранных подразделений функция аэродрома изменилась. Аэропорт обзавёлся собственными самолётами.
На широком аэродромном лугу, ограниченном с востока длинным косогором, по которому проходит граница густого хвойного леса, отдыхают от трудов праведных пассажирские и сельскохозяйственные легкокрылые самолёты, переоборудованные под нужды поселка из довоенных летательных аппаратов.
Пассажирские аэропланы летают в Устьзадомье, Ижму, Ухту, Микунь, столицу республики… в мелкие посёлки и даже, в ближние и дальние деревни, например, в Туршу, Корткерос, Пезмог…
Сельскохозяйственные
