бардак на штабном столе. Валялись вперемешку карты, планы, графики какие-то, скомканные листы бумаги в количестве невообразимом… С краешку пристроилась пузатая бутылка ликёру, грустила в забвении одиноко, блестела пробкой не поцарапанной. Марвик этому не удивился: пробовато – выплюнуто. Гадость беспримерная, ликёр этот. Одна радость – бутылка красивая, стол украшает.
– Навалилось на меня поэтическое вдохновение! – торжественно сообщил вчерашний казначей – сегодняшний стратег. И, по всему выходит, завтрашний гений словесности.
– С раннего утра взялся поэму сочинять, но, как ни стараюсь – всё финансовый отчёт получается.
– Ну, тоже вещь серьёзная, нужная – честно попытался поддержать Марвик начинающее дарование, но тот лишь рукой махнул обречённо.
– Чего там серьёзного? В полковой кассе денег – пять медяков. Хоть на сто листов отчёт раскатай, денег не добавится.
– А где ж они все? – подивился Марвик, – Вроде, всегда поболее оставалось.
– Где, где… В казне! В Королевской, или чья она там сейчас? Выдать некому, а может и нечего. Да оно и к лучшему: нет денег – нет проблем. Меня больше заботит, отчего же поэма-то никак не сложится?
Он печально вздохнул и пнул сияющим сапогом ворох смятых бумажек под ногами.
– Правда, стихотворение, об этом горе поэтическом, у меня всё-таки родилось. Вот послушай, посочувствуй…
Плеснуть чернил и наточить перо.
Спилить с души чугунные оковы.
Пускай порхает, мило и легко.
Сплетая рифмы нежные покровы.
Она порхнёт к чарующей мечте
Так отчего, скажите, чувства ради!
То, что легко рождается в душе,
С такими муками касается бумаги?
Всё кажется – опять слова не те
Прицел души не совпадает с целью
И кружатся метелью на песке
Гусиные, обгрызенные перья.
И места нет сомнениям уже
Без звука – крыльями впустую хлопать.
Стихи без слов рождаются в душе
А вот со словом надобно работать!
Я душу сам освободил от пут!
И вот в чернильнице – раствор недоумения
Выходит, обрекли меня на труд?
Моей души полёт и вдохновение!
– Да-а, сочувствую… – Сочувствие Марвику обошлось бесплатно, а потому далось легко и прозвучало искренне. – А план похода-то хоть удался? Завтра выступать уже.
– А чего там мудрить? – начальник штаба легкомысленно махнул рукой, – Пять лет назад там же воевали, вот старым планом и воспользуемся. Всей работы – дату на титульном листе поменять. Завтра и поменяю, аккурат перед выступлением. А сейчас и поважнее дела есть.
Марвик озадаченно почесал затылок и удручённо хмыкнул.
– Оно, конечно, вам видней – образование у вас, и другие никчёмности… Да только был
