а для консервативной партии в Пруссии, начиная с министерства Путкаммера, государственный аппарат начальника ландрата и окружного начальника – все равно, открыто или замаскированно, исполняет служебные обязанности партийной бюрократии. На качестве организации такой бюрократии, в первую очередь, и зиждется мощь партий. Взаимной враждебностью таких аппаратов партийного чиновничества гораздо больше, чем различиями в программах, объясняются, к примеру, и трудности слияния партий. Тем, что каждый из двух депутатов (Ойген Рихтер и Генрих Риккерт) в рамках Немецкой либеральной партии сохранил собственную избирательную машину доверенных лиц, был уже предуготовлен последующий распад этой партии.
Конечно, государственная бюрократия теперь выглядит отчасти весьма непохожей на партийную, а в пределах первой опять-таки гражданская выглядит иначе, чем военная, и все они опять же чем-то отличаются от бюрократии общины, церкви, банка, картеля, профессионального сообщества, представительства заинтересованных лиц (союз работодателей, союз сельских хозяев). К тому же, объем, в котором задействована деятельность почетных или заинтересованных лиц, во всех этих случаях весьма неодинаков. Так, в партии «босс», а в акционерном обществе наблюдательный совет не являются чиновниками. Ради совместного принятия решений, ради контроля, консультаций, а время от времени – и для исполнительных функций, в разнообразных формах так называемого «самоуправления» разного рода знатные люди, избранные представители подвластных прослоек, или же получившие принудительную нагрузку заинтересованные лица могут подчиняться чиновникам, начальствовать над ними, или же совместно с ними работать как в корпоративной форме, так и в виде отдельных органов. Последнее встречается, прежде всего, в коммунальном управлении. Но, разумеется, важные с практической точки зрения симптомы этого не должны нас здесь интересовать[71]. Ибо (в том-то все и дело) в управлении массовыми союзами специально обученное штатное чиновничество всегда образует ядро аппарата, а его «дисциплина» – абсолютная предпосылка успеха. И при растущих размерах союза, при увеличивающейся сложности его задач и, прежде всего, при растущей властной обусловленности его существования (независимо от того, идет ли здесь речь о борьбе за власть на рынке, на предвыборной «площадке» или же на поле боя) значение этого фактора еще больше возрастает. То же самое касается и партий. В партийном движении проигрышной ситуацией является та, когда – как во Франции (жалкое положение парламента в которой основано на нехватке бюрократизированных партий), а частично и у нас – еще существуют партии, упорно цепляющиеся за управление со стороны местных знатных лиц; эта система в Средние века совершенно повсеместно господствовала во всевозможных союзах, да и сегодня еще царит в общинах малого и среднего размера. Как средство для рекламы и лишь как таковое, но не как исполнители решающей будничной работы, сегодня принимаются
При этом из нашего рассмотрения исключаются многочисленные институты, существованием коих мы в Германии имеем полное право гордиться и даже, по крайней мере в отдельных случаях, характеризовать их в качестве образцовых. Однако чудовищное заблуждение литераторов состоит в том, что их представители вбили себе в голову, будто политика великого государства, это, по существу, нечто вроде самоуправления какого-нибудь города средней величины. А ведь политика – борьба.
