карманов, отделанными тем же черным мехом, что пошел на его головной убор. Обутый в индейские сапоги, он ступал уверенно и быстро, походкой, присущей жителям этого края. Дойдя до ворот, его приказчик обернулся и заговорщицки им подмигнул.
Жоффрей взял Анжелику под руку. Испанские наемники, ожидавшие их в углу двора, пошли впереди них.
Монсеньор де Лаваль, чья величественная фигура в лиловом облачении резко выделялась на фоне черных сутан его свиты, направился в семинарию, где его ждал скромный обед. Перед тем как проследовать в личные апартаменты, он прошел через большие трапезные, чтобы благословить воспитанников, сидящих за столами перед миской молока с размоченным в нем хлебом.
Во время заседания, которое показалось ей весьма примечательным, Анжелику поразило то, что каждый из этих господ претендовал на абсолютную власть в Квебеке.
Губернатор? Интендант? Епископ? Серый кардинал Базиль? Держащиеся в тени иезуиты? Королевский прокурор? Приказчик?
– Кто же здесь главный? – спросила она Жоффрея.
– Они все главные… – отвечал он.
Глава XI
Анжелика зашла к Польке и рассказала ей о визите к епископу. Теперь ей надо было выбрать для себя святого покровителя.
– Выбери Предвечного Отца, – посоветовала Полька. – Помнишь ту статую Предвечного Отца в Париже, на углу улицы Пьер-о-Бёф в предместье Сен-Дени? Ха-ха-ха! Вместо молитв статуе доставались лишь богохульства и проклятия…
Но, расхохотавшись, она перекрестилась и вновь стала серьезной:
– Нет, над такими вещами негоже смеяться. Все, закончили! Да простит меня Бог. Прошлое забыто. Теперь я достаточно часто хожу на исповедь. Ведь я не хочу гореть в аду.
Иногда Анжелика с изумлением смотрела на свою «сестренку» по Двору Чудес и с трудом верила, что она говорит с той самой Полькой, с которой они пережили так много ужасного.
Она поинтересовалась, когда же она сможет познакомиться со столь деятельным господином Гонфарелем, имя которого она слышала со всех сторон.
Они были поглощены разговором, когда из порта донесся какой-то шум, и они вышли на порог.
На улице мало-помалу собиралась толпа. Люди показывали пальцем на реку, где две большие баржи тащили за собою на канатах корабль, лишенный мачт, накренившийся в сторону, так что казалось, что его вот-вот поглотит вода.
– Да это же «Иоанн Креститель»! – воскликнула Жанина Гонфарель.
– Его собираются потопить, – сказал кто-то из толпы.
Ужасная мысль мелькнула у Анжелики: там, на борту, медведь Мистер Уиллоби.
В трюме корабля ученый медведь Эли Кемптона залег в зимнюю спячку, и теперь эту посудину, где он нашел пристанище, собирались потопить в открытом море.
Так же, как и Полька, хотя совсем по другой причине, Анжелика замерла в молчании.
Затем хозяйка «Французского Корабля» начала призывать собравшихся
