Скорее всего, усилия неандертальского мастера были направлены на достижение какой-то религиозной цели, символом которой и стало изображение креста – кажется, первое известное нам в истории человека.
Духовный мир человека среднего палеолита проступает для нас достаточно ярко и выпукло. И потому недавно еще бытовавшие в советской науке определения ныне кажутся малоубедительными:
«Все наши знания о мозге неандертальца свидетельствуют, что у него еще не могло быть сколько-нибудь оформившихся отвлеченных представлений и что, следовательно, даже простейшие из этих представлений могли зародиться в лучшем случае в позднемустьерское время. Поэтому, допуская мысль о появлении у неандертальцев каких-то начатков религии, советские исследователи решительно отвергают попытки усматривать в мустьерских захоронениях сложный погребальный ритуал, представления о душе, Боге и загробной жизни и, в конечном счете, доказательство извечности религиозной идеологии», – писал в университетском учебнике «История первобытного общества» профессор В. П. Алексеев в 1974 году.[168]
Но тот же Алексеев через три года, правда в специальной научной статье, утверждал иное:
«Активная дискуссия вокруг проблемы неандертальских погребений в конце концов закончилась их признанием, так как факты, свидетельствующие об этом, слишком демонстративны: правильно ориентированное по сторонам света положение погребенного, следы погребальных ям, обкладка трупа черепами животных и т. п.».[169]
Все, что мы знаем о мозге неандертальца, ровным счетом ничего не говорит ни за, ни против его способности к «отвлеченным представлениям». Мы знаем, что он обладал речью и владел правой рукой лучше, чем левой, но какой структуры должен быть мозг для способности к вере в Бога – этого науке неизвестно. Однако следы материальной культуры неандертальца, безусловно, говорят нам о нем как о Homo religiosus и позволяют уверенно считать этого палеоантропа способным и к сложному погребальному ритуалу, и к представлениям о бессмертии души, о Боге и загробной жизни. Именно следы материальной культуры неандертальца убеждают нас в том, что его мозг, не во всем сходный по структуре с нашим, был, однако, вполне годен для «отвлеченных религиозных представлений».
Это отнюдь не значит, что неандерталец был каким-то идеальным дикарем. Известны убедительные свидетельства людоедства (Крапинская стоянка в Хорватии, пещера Ортю во Франции), нанесения ран и даже убийства человека человеком в ту далекую эпоху. Тщательный анализ поселений среднего палеолита во Франции выявил большую взаимную отчужденность отдельных человеческих сообществ друг от друга в те времена. «Во Франции, начиная с Рисса, существовали четыре археологические культуры: ашельская, тейякская, эвеноская и премустьерская. Хотя люди – носители этих культур – и жили бок о бок многие десятки тысяч лет, практически они не знали друг о друге. Взаимное влияние
