камешка на колечке с ценником. – Ох, извини. – Он зубами перекусил нитку и протянул колечко Люде.
– Спасибо. – Люда слегка смутившись, взяла колечко и примерила. На безымянный палец оно было велико, а на средний мало. Она оставила на безымянном и вытянула руку, рассматривая. – Красивое! Спасибо, мой хороший. – Обняла за шею и поцеловала уже долгим поцелуем.
Вадим снял пальто. В шерстяном свитере, с воротником под шею, было жарко.
– Ты свитер сними, у нас топят невыносимо.
– Под ним только майка. – Вадим смутился.
Люда подошла к двери и закрыла ее на защелку:
– Снимай, сюда никто не зайдет. И можешь разуться. Располагайся, как тебе удобно, а я сейчас покормлю тебя. – Она вышла, закрыв дверь на ключ.
«Да-а, в майке и в ботинках, как-то не того», – усмехнулся про себя Вадим. Он не стеснялся своего тела. Занятия спортом оставили свой след в рельефе мышц его фигуры, но Вадима смущала какая-то провокативность, что ли, ситуации. Все в этой ситуации было с ним впервые, и Вадим боялся вдруг показаться смешным, неловким и этим как-то ненароком обидеть Люду.
Повернулся ключ в замке, дверь отворилась, Люда с накрытым подносом осторожно ступила на порог:
– Вадим, возьми, пожалуйста, а я сейчас еще чайник и чашки принесу. Ты чай или кофе?
– Лучше чай. – Он осторожно принял поднос, на котором горкой возвышались несколько бутербродов с сыром и колбасой, два апельсина, два яблока и три пирожных.
– Вот теперь все. – Люда поставила на стол горячий чайник и две чашки с кубиками сахара. – Можем пировать, нам никто не помешает. – Она немного смутилась от вида какого-то домашнего Вадима и себя ситцевом домашнем халатике – роль хозяйки выполняла впервые.
– Ну, бери, Вадим, не стесняйся. Ты же не завтракал, наверное?
Вадим взял бутерброд с докторской колбасой и откусил с аппетитом. Докторская или любительская колбасы до сельских магазинов не доходили, поэтому такой стол можно было считать роскошным даже, и Вадиму было приятно осознавать, что Люда ждала его, готовилась. И этот ее, все время открывающий коленки халатик, и его майка на мускулистом теле, лишь подчеркивали естественность происходящего – муж пришел с работы домой.
– Тебе два, а один мне. Ты любишь пирожные? – Люда обладала неоценимой чертой простыми вопросами, иногда даже банальными, сглаживать неловкость ситуации.
– Люблю. А еще больше торт. – Вадим допивал вторую чашку чая.
– Смотри, растолстеешь, перестану любить, – улыбнулась она.
– А ты вправду меня любишь? – неожиданно для себя спросил Вадим, и взгляд его умолял пожалеть и не обидеть.
Люда опустила взгляд, слегка покраснев, но быстро сгладила неловкость:
– Ну, разве непонятно! Глупенький мой! – Нежно чмокнула его в щеку. – Ну, иди ко мне. – Она села на койку, подогнув ноги и прикрыв коленки халатиком.
Вадим был так благодарен
