и сердито спросила:
– Ты кто?
Майя села на краешек кровати и улыбнулась:
– Меня зовут Майя. Я из Тонильды.
– Из дельды? – ехидно переспросила девушка. – Оно и видно. А свои на полку на ночь кладешь?
Грубое, презрительное замечание невозможно было принять за шутку. «Нет, на ссору лучше не нарываться, – подумала Майя. – Она сильнее, да и подруги ее на помощь прибегут, не отобьешься».
– Ты зачем грубишь? – спросила она. – Мы с тобой обе в беду попали…
– Может, ты и попала, откуда мне знать, – огрызнулась девушка. – Забрюхатела, что ли?
– Да я не о том…
– А что в сундуке? – спросила косоглазая, подходя к кровати.
– Не твое дело, – резко ответила Майя. – Это подруги моей, Оккулы. Она сейчас вернется.
– Оккула-чпоккула, – передразнила девица тонильданский выговор Майи и плюнула в нее яблочными семечками. – Вот вернется твоя Оххала, еще не так разохается. – Она захихикала и распахнула крышку сундука.
– Не тронь, кому говорят! – выкрикнула Майя, хватая девушку за запястье.
Косоглазая оттолкнула Майю и засунула ей за шиворот огрызок яблока. Тут в комнату вошла Оккула: талия обмотана полотенцем, оранжевый метлан перекинут через руку, в другой руке – чугунная сковорода.
– Банзи, глянь, что я нашла… – начала она, окинула взглядом распахнутый сундук и косоглазую девицу, а потом посмотрела на Майю. – Что происходит? Это кто открыл?
– Она, – кивнула Майя. – Я остановить ее хотела, а она…
– Сейчас остановим, – сказала Оккула и стукнула девушку сковородой по макушке.
Сковорода отозвалась гулким звоном.
Девица пошатнулась, упала на пол, но сразу же подскочила и, брызжа слюной, ринулась на Оккулу. Подруга, стремительно швырнув Майе метлан и сковороду, храбро встретила натиск. Противницы, сцепившись, катались по полу. Тут в комнату вбежали остальные невольницы, встали в кружок и начали громкими криками подбадривать дерущихся.
Оккула, прижатая к полу, обвила соперницу руками и ногами:
– Бей ее, банзи!
Майя обеими руками ухватила ручку сковороды, замахнулась и со всей силы ударила косоглазую девицу по затылку.
В комнату вошла Варту и разгневанно спросила:
– В чем дело?
Все немедленно умолкли – видно было, что толстуху боятся.
Варту нагнулась, подняла косоглазую девушку за шиворот, без малейшего усилия отшвырнула на койку, отвесила звонкую пощечину и повернулась к Оккуле, но чернокожая девушка, опустив крышку сундука, невозмутимо надевала метлан.
– Ты что это вытворяешь? – завопила Варту.
– Одеваюсь, сайет, – ответила Оккула.
– Одевается она! – возмущенно заорала толстуха. – Ну я тебе покажу, шлюха черномазая! – Она вперила
