даже может быть, – согласилась Клер. – Кстати, мне ужасно нравятся твои рыжие волосы.
– Спасибо. Они сами. Я ничего не делаю, а в них становится все больше и больше рыжины.
– Ты должна рассказать Генри, что ты затеяла, – вполголоса произнесла Клер. – Он все равно рано или поздно поймет, к чему были твои рыжие волосы и все эти ваши ночи наедине. И расстроится, что ты не пришла с этим к нему.
Склонность к таинственности была у женщин Уэверли в крови. Мужчины, которых они выбирали, никогда не могли рассчитывать на их полную откровенность. Тайлер, муж Клер, относился к этому с безграничным терпением, помноженным на добродушное отрицание всего, что не укладывалось в рамки обыденности. С Генри же дело обстояло совершенно иначе. Во-первых, он родился в Бэскоме. А во-вторых, он был Хопкинсом. Все мужчины Хопкинсы появлялись на свет со старыми душами. Служить для других опорой было у него в крови.
– Знаю. Я обязательно расскажу, – прошептала Сидни в ответ. Когда они дошли до парковки, она переменила тему и спросила: – Ты же не позволишь ей завтра работать, правда? В ее возрасте по субботам нужно развлекаться.
– Не волнуйся. Я выгоню ее из кухни, – заверила сестру Клер, хотя никогда не понимала, почему Сидни против того, чтобы Бэй проводила время в доме Уэверли.
Однако спорить с сестрой ей в голову не приходило. Материнство – нелегкая ноша и без желающих осудить, не зная всей подоплеки. К тому же и в материнстве сестры были настолько же разными, насколько и в жизни. Их собственная мать бросила дочерей, появившихся на свет от неизвестных отцов, здесь – на попечение страдающей агорафобией бабки Мэри. И обе они – и Клер, и Сидни – методом проб и ошибок учились жить со своими детьми, не имея никаких собственных знаний о том, как это делается. Сам факт того, что Сидни хотела пройти через это еще раз, делал ее в глазах Клер такой отважной!
– И из сада тоже, – добавила Сидни.
– И из сада тоже.
Сидни покачала головой:
– Готова поспорить на миллион долларов, она сейчас там, у этой яблони.
– И ты бы выиграла этот спор.
– Она ведь справляется, правда? – спросила Сидни.
– Мне кажется, отлично справляется. Бэй понимает себя. И принимает. Ее не волнует, что о ней думают другие.
– Но я хочу, чтобы ей было хорошо в школе.
– Ты хочешь, чтобы она была популярной, – возразила Клер. – А она не хочет быть популярной. Она просто хочет быть самой собой.
– Она ни с кем не встречается, никуда не ходит с подругами, не делает ничего такого прочего. Она не говорила тебе, ей кто-нибудь нравится?
Клер заколебалась. Ей не хотелось скрывать это от сестры, но это был секрет Бэй, а не ее собственный.
– Она пару раз упоминала одного мальчика. Лучше тебе спросить об этом ее саму.
– У тебя с Марией никогда не будет таких проблем
