и никто не посмотрит никогда эти ролики про гадость в квасных бочках и про выправление ситуации с выплатой пенсий в Зарайском, Каширском и Можайском районах, да и зарплата всего полтора миллиона, это копейки в сущности, чаем можно гораздо больше заработать, намного больше, в два раза, наверное, нет, нет, нет.
И не стал работать на телевидении, на телеканале Московия, у подножия Останкинской башни, под началом дядьки Крутова, который разбогател и теперь спонсирует патриотизм. Говорят, патриотизм бывает квасной. А в квасных бочках в Химках завелась какая-то гадость.
Поехал в городок Пушкино, это по Ярославской дороге. Все прошло по отработанной схеме. Сначала не покупали, брел с тяжелой сумкой по улице, которая отходит перпендикулярно от станции. Потом в каком-то магазине продавщицы долго рассматривали пачки чая и сразу вдруг купили очень много, а остальное быстро разошлось по мелким конторам. После того, как три раза подряд продал все, что взял утром, до последней пачки, стали доверять и давать уже столько, сколько можно унести, и сумок стало две. Одна черная, через плечо, другая красно-бело-синяя, клетчатая, чтоб в руке нести. И в дальнейшем очень редко удавалось продать все без остатка, хотя иногда такое было, но редко, потому что такую массу товара продать затруднительно.
Посетил еще ряд городков. Каждый раз оставалось немного товара. Возвращал его на склад. Иногда принимали, иногда не принимали, если пачка помятая или порвалась полиэтиленовая оболочка. То, что не принимали, забирал домой, пить.
Крупнолистовой цейлонский чай очень вкусен.
Стоя в очереди в чайном подвале, подслушал разговор двух коллег про то, что чай очень хорошо «берут» проводники и проводницы в поездах дальнего следования. Надо попробовать. Не поехал в городки, а пошел по улице Щепкина в направлении спорткомплекса олимпийский, сел на пятидесятый трамвай и поехал к Трем Вокзалам. Расстояние небольшое, но трамвай едет долго, долго лавирует по узким улочкам, едва не сшибая припаркованные автомобили, долго не может переехать проспект Мира, долго не может въехать под мост на Комсомольской площади, потому что красный свет. Наконец, приехал. Один вокзал (Казанский) на отшибе, а два других (Ленинградский и Ярославский) рядом, почти как у Пушкина что-то там такое про сосны в Михайловском или Тригорском, одна поодаль, две другие рядом, Казанский вокзал отпадает, он на отшибе и вообще он весь какой-то мрачный, там шумное строительство крыши и очень много беспорядка и тревожности, а вот на Ленинградском и Ярославском стоит поработать.
Огромный длинный зеленый поезд, вагонов двадцать пять, кажется, Москва – Архангельск. Посадка еще нескоро, и поезд просто стоит около пустой, совершенно пустой платформы, пустой поезд, но внутри там есть проводники и проводницы. Шел вдоль вагонов, стучал в двери, открывали, чай цейлонский, крупнолистовой, в пакетиках,
