в состоянии добыть пищу, а без неё выжить невозможно.
Она снова закрыла глаза и стала ждать смерть. Она не боялась её – всего лишь один прыжок в обязательное будущее. Во всяком случае, так научила её мать – то, что произойдет обязательно, бояться не надо. Но и торопить не к чему.
Внезапно она что-то почувствовала. Изнутри из брюха что-то похоже на толчок и она сразу же открыла глаза. Слабый, но явственный, словно кто-то пытался дать ей знать о том, что жив. И через мгновение еще толчок.
Щенки живы.
Черный Язык оскалилась.
Жизнь продолжается.
Выбора у неё не было. Чтобы выжить, надо это сделать.
Инстинкт самосохранения умер перед вспыхнувшей на мгновение надеждой.
Зубы сомкнулись на передней лапе, и, даже боль – благо, потому что давала ощущение возвращения к жизни. Боль, как осознание того, что она еще на что-то способна. Пусть так, но она еще способна что-то сделать для своих щенков.
Собственная кровь, эта живительная влага, заставила её заурчать. Совсем немного мяса и осознание того, что она еще может что-то изменить.
Черный Язык не смогла бы насытиться своими передними лапами, но смогла оттянуть момент смерти до рождения новой жизни, ради которой всё это и происходило.
Или ускорить его, если бы ей не повезло.
Шевеления в брюхе усилились.
Жизнь внутри давала о себе знать.
Она, положив морду на землю, снова закрыла глаза.
Боль не даст ей уснуть-умереть, и это хорошо.
Даже если у неё ничего не получится, она боролась до конца.
Даже если она не увидит своих щенков, у них будет шанс на выживание.
11
Видения. Они приходят и уходят, становясь основной частью моей жизни.
Изображение с экрана монитора из прошлой жизни человечества, настолько нереальное, что, кажется, этого никогда не было. Фильмы, которые я могу смотреть, наверняка всего лишь выдумка, чтобы обмануть зрителя. Сказки, рассказанные наивному человечеству, перед тем, как оно перешагнуло через край.
Практически всё сюжеты я знаю наизусть. Их около ста, и, начиная с детства, я смотрел их сначала еженедельно на большом экране вместе со всеми оставшимися в живых людьми, потом тайком из укромных мест, а сейчас в медицинском отсеке с личного монитора.
Я ненавижу эти фильмы, потому что они заставляют поверить, что мир был другим, и люди относились друг к другу совсем не так, как сейчас.
Я обожаю эти фильмы, потому что не верю, что такое возможно.
Голубое бездонное небо.
И бесконечный звездный купол.
Счастливые лица людей, которые любят.
И радуются этому страданию.
Мир, в котором добро всегда торжествует.
А поверженное зло неискоренимо.
Человек, верующий в Бога.
И распинающий Его.
Я смотрю на экран и понимаю, почему сейчас торжествует зло. Человек сам виноват в этом. Нельзя убивать Бога, даже
