От автора
Автор считает необходимым отметить, что сюжет романа целиком и полностью основан на авторской фантазии и заранее отметает любые попытки привязать описанные в романе, вымышленные им события или детали, к какому-нибудь конкретному городу даже фрагментарно. Все без исключения действующие персонажи также вымышлены и не имеют реальных прототипов. Любые совпадения случайны.
Дабы избавить читателя от необходимости самому вычислять время, в которое якобы происходят описанные в романе события, сообщаю – 1998 год.
Бдителям общественной морали, безусловно, не понравится наличие ненормативной лексики в романе. Таковым автор советует посетить на перемене любую не элитную школу или ПТУ в любом провинциальном «рабочем» городе, и послушать, как общаются между собой современные подростки и дети, но при этом рекомендует заранее запастись каким-нибудь сильнодействующим нюхательным средством и валидолом.
Автор уверен, что после этого бдители неизбежно придут к выводу, что язык беспризорников этого романа вполне можно считать исполненным в достаточно мягкой манере вариантом общения между собой существенной части подросткового населения стран, ранее входивших в состав СССР.
Слушать настоящий разговор настоящих беспризорников автор бдителям настоятельно не рекомендует, так как опасается за их психическое и физическое здоровье.
То, что в романе команда беспризорников, неоднократно совершая противоправные поступки остаётся безнаказанной, не есть пропаганда анти социального поведения, а всего лишь дань тому, что голливудские сценаристы называют «хэппи энд».
Автору представляется бесспорным вывод главного героя романа о том, что «только соприкоснувшись с нами непосредственно, и своими глазами увидев, как мы живём, люди понимают на уровне подсознания, что они виноваты перед нами как представители социума, и начинают помогать. До этого мы для них не существуем!».
Основная цель, которую автор сам ставил перед собой – на основе развития сюжета в стиле «золушка» «соприкоснуть» внимание читателя с проблемой беспризорности, и инициировать в нём вопрос к самому себе: «Может и я смогу чем-нибудь помочь?»
«Хэппи энд», подобный описанному в романе, в реальной жизни не случается и судьба беспризорных детей, как правило, ужасна. Вряд ли кто-то осмелится оппонировать автору в том, что сегодня наше общество в целом, в лучшем случае, равнодушно к проблеме беспризорности и отделывается от неё вялыми эпизодическими кампаниями. Такое отношение характерно не только для постсоветских стран, но и для многих других стран мира.
И пока такое положение существует, никто из ныне живущих на нашей планете, не вправе считать себя по-настоящему цивилизованным ЧЕЛОВЕКОМ, ибо ничто так явно не определяет степень цивилизованности общества, как отношение к будущему каждой страны и в целом планеты – к детям!
Глава 1
Обычно многолюдный центральный рынок небольшого провинциального «металлургического» города на юго-востоке Украины в понедельник пустынен – выходной день. Работают лишь забегаловки, гордо именующие себя кафе или барами, наиболее самоотверженные мелкие предприниматели, бабушки-пенсионерки, приторговывающие сигаретами и водкой без всяких лицензий. Уборщики территории деловито пакуют картонные ящики и коробки в макулатуру, полиэтиленовую упаковку на переработку, выметают окурки из-под прилавков, поднимая при этом тучи пыли. И над всем этим относительным рыночным затишьем царит полуденный зной необычайно тёплой первой декады апреля.
Мимо кучки небритых смуглых кавказцев, расположившихся на обед у машины с луком, потеряно брёл мальчишка-подросток лет четырнадцати. Довольно высокого роста, одет он был неброско, но аккуратно – джинсы, джинсовая куртка, футболка, кроссовки. Несмотря на некоторую скованность движений, очевидно обусловленную мыслями о каких-то личных проблемах, в стройной мальчишеской фигуре угадывалась пластика и собранность спортсмена.
Мальчишку звали Саша и у него действительно были проблемы.
Думая о чём-то своём, он не заметил, как толкнул намеренно подставившего своё плечо мальчишку-ровесника, который с двумя товарищами слонялся по рынку в поисках приключений.
– Ну, ты, блин, даёшь, – по блатному растягивая слова, изобразил своё возмущение «несправедливо обиженный».
– Ты гля, как эти культурные оборзели. Людям просто проходу не дают, – дурашливо фиглярничая, воскликнул второй, делая ударение на «я» в слове «людям».
Третий, самый рослый, юношеским басом, якобы успокаивая товарищей, сказал:
– Вы чё, в натуре, пацаны? Тип осознал и за моральный ущерб выставит бутылку и закусон.
Нисколько не изменившись внешне, внутренне Саша
